Колин Уилсон - Башня

Найл присел на корточках за стеной, покуда процедившийся на волю лунный свет не озарил ступени (к счастью, никто их не сторожил), и спустился по лестнице к идущей вдоль реки тропке.

Тут стало ясно: надо спешить. Если мост охраняется, внезапный высвет луны тотчас его выдаст.

Найл заспешил вперед и шел не останавливаясь, пока в небесной прогалине не появилась луна.

Тогда он остановился и прижался к стене.

Едва лишь темнота возвратилась, двинулся дальше.

Пробираясь таким образом, к мосту он приблизился через полчаса с небольшим. Не дойдя шагов двадцати, Найл укрылся за удобным выступом колонны-опоры и выждал, пока достаточно долгий промежуток света не позволит разглядеть все как следует.

Пауков-стражников нигде не было видно, но по обе стороны моста виднелись квадратные будки, которые вполне могли служить караульными помещениями.

Собравшись было с духом оставить укрытие, он вдруг замер, повинуясь какому-то инстинкту.

Долго дожидался, пока высветит. Вот снова появились на воде серебристые блики, осветился четырехугольник ближней будки. Стало видно квадратное окошко, выходящее как раз в его сторону.

А приглядевшись, Найл различил, как в окне что-то шевельнулось. Через секунду там уже ничего не было.

Но Найл уяснил то, что хотел: у паучьей стражи хороший обзор. Видно и реку, и проспект, ведущий к Белой башне.

Ветер с реки был таким холодным, что уже занемели и руки, и ноги. Еще посидеть вот так без движения, так уж, наверное, и с места не сдвинуться.

Потому, когда луну затенила туча покрупнее, Найл сломя голову бросился бежать, пока не очутился под сенью моста. Там, укрывшись в темноте, он, наконец, смог сесть и прислониться к стене, утонув спиной в неглубокой нише (хоть какое-то укрытие от ветра) и подтянув колени к груди в попытке удержать остаток тепла.

Теперь, наконец, можно было сдвинуть металлическую трубку и запихать ее в карман серой дерюжной рубахи.

Сунув в карман руку, Найл ощутил там цилиндрик, содержащий мешковатую металлическую одежду, и с теплой благодарностью подумал о Стигмастере. Какая ни есть, а все защита от ветра. Осторожным движением он извлек цилиндрик и утопил его торец большим пальцем.

Едва тот стал разворачиваться, как в полость одежды влетел ветер и резко рванул ее из рук; при этом она гулко хлопнула. Найл проворно подмял ее под себя и сел сверху. Следующие десять минут он на ощупь возился в темноте, расправляя комбинезон по земле и прижимая цепенеющими ступнями.

Непослушные пальцы пытались аккуратнее разгладить ткань. В конце концов отыскался замок-"молния", и Найл понял, как с ним обращаться (устройство обучения во сне закачала в память многие полезные сведения, хотя и отрывочные).

Он расстегнул одежду спереди до пояса, затем сунул в нее ноги.

Через несколько секунд руки облек необычайно тонкий материал, замок-"молния" затянулся под самый подбородок. Эффект просто изумительный.

Чувствовалось, что ветер ничуть не ослабил напора, однако холод совершенно не проникал – все равно что натянуть одежду из толстого меха. Теперь неприкрытыми оставались только ладони, ступни и голова. Длина у рукавов и штанин оказалась достаточной, удалось втянуть и руки, и ноги.

Сзади под воротником находилось какое-то плотное утолщение – оказалось, туго свернутый капюшон. Когда пальцы приноровились его развернуть, то выяснилось, что им можно полностью закрыть голову, а если потянуть за тесемку, то оказалось, что ткань собирается складками так, что открытыми остаются лишь глаза и кончик носа.

И это еще не все. Такие же примерно утолщения имелись возле запястий и щиколоток, однако Найл решил дальнейшее разбирательство оставить до рассвета.

Проще было прятаться от ветра, зажав концы рукавов пальцами, а на штанины наступив ногами.

Снова, отвернув медальон от груди, Найл изумился внезапной волне утомления, перешедшей в мягкую, томную расслабленность, окутавшую тело, словно ватой. Даже холод стены не проникал через невесомо тонкий материал.

На комбинезон чуть слышно упали несколько капель воды – это дождь идет, догадался Найл.

Когда луна появилась снова, стало видно, как над темной, едва подвижной гладью воды ровно и монотонно сеется дождь. Но эту картину смеживающиеся веки различали лишь считанные секунды.

Глаза юноши закрылись сами собой, теплота сознания слилась с темнотой, растворилась в ней.

Когда Найл проснулся, небо над восточной частью реки уже просветлело. Шея онемела – попробуй посиди в одной позе, прижавшись щекой к стене. Хорошо еще, что ниша неглубокая, и голова не завалилась набок…