Олег Еремин - Мечты, как звезды [СИ]

Это было так странно для сдержанного доктора, что Хана несколько секунд заворожено смотрела на него. И, лишь приглядевшись к лицу за стеклом скафандра...

Перекошенному и искаженному ужасом.

Опять холодный страх разлился по животу.

Превозмогая его, девушка с трудом заставила себя, слегка оттолкнувшись, медленно подлететь к товарищу.

Тот продолжал дергаться, бить себя по скафандру, что-то кричать. Было так дико видеть разверзающийся в вопле рот и совершенно ничего не слышать.

Девушка вплотную подлетела к доктору.

Он судорожно схватил ее за предплечье.

Хана, заворожено всматриваясь в распахнутые глаза Владимира, притянула себя к нему, уперлась стеклом шлема в его шлемофон. Как будто издали, искаженный и приглушенный, донесся до Ханы хриплый голос:

- Помоги! Воздух! Не фильтруется! Душно! Я задохнусь!

Хана отпрянула, с ужасом всматриваясь в лицо мужчины.

"Почему?! Что произошло? Что мне делать?! - галопом проносились мысли.

Девушка опять прижалась к шлему, глядя в наполненные страхом и отчаяньем глаза товарища.

- Что случилось?! - прокричала она.

- Не знаю! Все перестало работать. Скафандр мертв! Наверное, питание выключилось! Позови наших! Игорь поможет! Скажет что делать! - с неистовой верой в друга прокричал Владимир.

Хана опять отстранилась и, уже понимая, что это бесполезно, закричала в микрофон:

- "Странник" ответьте! Игорь, Наська! Киран! Ответьте!

Тишина в мертвой рации.

"Никакой это не сбой электроснабжения, - как будто со стороны услышала девушка свой холодный мысленный голос. - Это импульс, такой же, как тот, что спалил электронику "Джаконэзуми". Но почему я могу дышать, а Владимир нет? А если и у меня сейчас откажет все?"

Хана сжалась как в ожидании удара.

Но бояться за себя было не время. И стыдно, когда рядом умирает друг.

Владимир тяжело надрывно дышит, приоткрыв рот и покраснев.

"Сколько еще он продержится? Что же делать?! Соединить наши баллоны? Но кислорода у него даже больше, чем у меня! Как заставить газ течь через перекрытый клапан, что спрятан в глубине скафандра?"

"Никак", - пришла холодная мысль.

Девушка обмякла, сжимаемая руками доктора. Он, что-то прочитал в ее глазах. Замер на мгновенье уставившись на Хану. Посмотрел на нее с таким отчаяньем!

Хаякаве захотелось отвернуться. Вырваться из его рук, нырнуть в спасительный мрак грузового отсека, забиться в самый дальний угол и сжаться там в комок. Чтобы не видеть наступающей агонии.

Но, какими бы не были сложными их взаимоотношения, Владимир - ее товарищ. Он заслуживает хотя бы того, чтобы не умирать в одиночестве.

И Хана осталась, глядя, как все более судорожно доктор экспедиции пытается вдохнуть в себя бедный на кислород и наполняющийся смертоносной углекислотой воздух. Как начинают беспорядочно вращаться глазные яблоки, то закатываясь, то кося, как выпустившие ее руки царапают по груди скафандра.

И как движения эти теряют энергию, становятся вялыми, постепенно переходя в легкие подергивания.

И как, в конце концов, Владимир замирает, расслабившись и неподвижно плавая, привязанный коротким фалом к такой же мертвой станции.

Хана зажмурилась, подтянула колени к груди, замерла так, медленно дрейфуя в сторону огромного красного серпа Марса.

Она почувствовала, как помимо воли потекли слезы. Распахнула глаза. Крошечные капельки сорвались с ресниц. Часть их прилипла к стеклу гермошлема, а остальные закружились перед девушкой, сверкая в свете далекого Солнца и неспешно уплывая к вентиляционному отверстию, в которое уходил выдыхаемый воздух.

А взамен него поступал новый, обогащенный живительным кислородом, такой прохладный и вкусный.

Воздух, которого не хватило ее товарищу.

В поле зрения Ханы, медленно вращавшейся в полете, вплыла станция "Джаконэзуми" и висящий рядом с ней скафандр, с тем, что совсем недавно было сварливым и недовольным, но таким сроднившимся с ней человеком.

Хане ужасно захотелось вот прямо сейчас включить двигатель на скафандре и понестись к "Страннику". Но... это было бы подло - оставить Владимира здесь одного. А еще был долг. Тот, ради которого он погиб.

"К тому же сейчас самое неудобное время для возвращения", - подумала холодная часть Ханы.

Корабль - далекий помигивающий огонек на фоне неподвижных звезд - только что скрылся за краем Фобоса. Придется сначала вылетать из-за спутника, гасить орбитальную скорость, разгоняться, тратя драгоценный сжатый воздух, и молиться о том, чтобы его хватило на торможение, чтобы сильно не промахнуться без навигации и возможности точно управлять соплами.