Марк Твен - Марк Твен. Афоризмы и шутки

* * *

Не расставайтесь с иллюзиями. Без них жизнь ваша превратится в тоскливое существование.

Только президенты, авторы передовиц и люди, страдающие солитером, имеют право использовать местоимение «мы».

* * *

Я не вмешиваюсь в политику. У нас есть редактор политического отдела. Это очень способный человек, и если он отбудет год-два в уголовной тюрьме, он станет положительно незаменимым.

* * *

Кто пишет отзывы о книгах? Люди, которые сами не написали ни одной книги.

Кто пишет проникновенные воззвания насчет трезвости и громче всех вопит о вреде пьянства? Люди, которые протрезвятся только в гробу.

Кто редактирует сельскохозяйственную газету? Чаще всего неудачники, которым не повезло по части поэзии, бульварных романов в желтых обложках, сенсационных мелодрам, хроники и которые остановились на сельском хозяйстве, усмотрев в нем временное пристанище на пути к дому призрения.

* * *

По собственному опыту я знаю, что журналисты склонны ко лжи. Несколько лет назад я сам ввел на Тихоокеанском побережье особый и весьма живописный вид вранья, и он до сих пор не выродился там. Когда я читаю в газетах, что в Калифорнии прошел кровавый дождь и с неба падали лягушки, когда мне попадается сообщение о найденной в пустыне морской змее или о пещере, утыканной алмазами и изумрудами (и обязательно обнаруженной индейцем, который умер, не успев досказать, где эта пещера находится), то я говорю себе: «Ты породил это детище, ты и отвечай за газетные небылицы». Привычка – вторая натура: мне по сей день приходится все время следить за собой, чтобы не отклоняться от правды.

* * *

«Не трогай собаку, когда она спит». Правильно. Если ты многое поставил на карту – не трогай газетчиков.

* * *

Мы часто с сожалением вспоминаем о том случае, когда Наполеон стрелял в редактора журнала, но промахнулся и убил издателя. Все же мы ценим его благие намерения.

В 1866 году Марк Твен впервые выступил с юмористическими чтениями («лекциями») перед публикой. Было это в Сан-Франциско. На афише значилось:

ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ ОРКЕСТР

находится в городе, но не приглашен.

УСТРАШАЮЩИЕ ДИКИЕ ЗВЕРИ

будут показаны в другом квартале.

РОСКОШНЫЙ ФЕЙЕРВЕРК

предполагали устроить в связи с лекцией, но отказались от этой мысли.

Однако наибольшую известность получила заключительная фраза афиши:

ДВЕРИ ОТКРЫВАЮТСЯ В СЕМЬ ТРИДЦАТЬ.

НЕПРИЯТНОСТИ НАЧНУТСЯ В ВОСЕМЬ.

«Строчка эта впоследствии прочно вошла в рекламный фонд, – вспоминал Твен. – Мне пришлось даже видеть ее в конце газетного объявления, напоминающего школьникам, распущенным на каникулы, о начале занятий».

Бабушка не велела мне играть в карты. Она сказала шепотом: «Немедленно бросай эти дрянные карты! Две пары и валет, – олух ты этакий! У него-то ведь масть на руках!»

И ни разу с того дня по нынешний, ни разу я не играл, если у меня в кармане не было крапленой колоды. И я не могу сказать, кто проиграет, а кто выиграет, – если только не я сдавал.

* * *

...Непоколебимая вера христианина, у которого на руках четыре туза.

* * *

Ночью шторм достиг небывалой силы. Судно резко накренилось, и всё: пассажиры, столы, карты, бутылки – с треском покатилось по палубе. Хор из пятидесяти голосов возопил: «Боже, спаси нас и помилуй!» Но один голос, звонкий и чистый, перекрыл эти стенания: «Братцы, не забудьте, я объявил семь в бубнах!»

* * *

Если ты разгневан, сосчитай до четырех; если сильно разгневан, выругайся.

* * *

Он не произнес ни слова, но каждая клеточка его тела источала беззвучное богохульство.

* * *

Богохульство дает облегчение, какого не может дать даже молитва.

* * *

Давайте чертыхаться, пока есть время, в раю нам не позволят.

* * *

Твен, рассерженный, крепко бранился, запершись у себя в комнате. Госпожа Клеменс, чтобы устыдить его, повторила ему то, что он сказал, слово в слово.

– Ливи, неужели это звучало именно так?

– Конечно, и даже еще хуже! Я хотела показать тебе, как ужасно это звучит.

– Ливи, если это звучит действительно так, я очень огорчен. Видишь ли, слова у тебя те, но мотив не тот!