Анна Семироль - Азиль

Сельен закидывает ногу на ногу, тянется к блюду с виноградом на столике. Его друзья хмуро глядят по сторонам.

— Что мы такого сделали? — плаксиво тянет Люси.

Бастиан смотрит на неё — кудрявую розовощёкую блондиночку в полупрозрачном сарафане из дорогущей ткани — и понимает, что эта кукла не имеет никакого понятия, что такое оружие. И вряд ли когда-либо видела смерть.

— Люси. Смотри сюда, — он старается говорить спокойно. — Ты же видела, как это стреляет, да?

Девушка кивает, подходит чуть ближе.

— Внутри этой вещи — не просто шум. Там маленькие кусочки металла, которые вылетают вот отсюда, — он показывает на отверстие ствола. — Если нажать вот эту скобку, где ты держала. И эти кусочки металла летят с такой силой, что пробивают человека насквозь. Ты это знаешь?

— Зачем это? — подаёт голос Мари-Жанна.

Виляя задом, обтянутым яркими брючками, она проходит к шезлонгу и усаживается у ног Сельена. Бастиана злит эта походка, запах коньяка от девчонки, складки под ягодицами на её штанах. И невероятно раздражает глупость на лицах парней и девок, легкомыслие следующего поколения Ядра.

— Вы что — не знаете, что происходит там? — он кивает в сторону стены, кольцом охватывающей Ядро.

— А зачем нам это знать? — наивно спрашивает Сельен. — Газеты всё равно врут. Они преподносят информацию так, чтобы электорат был доволен. Но далеко не в истинном свете.

— Месье Каро, по-моему, вы зря волнуетесь, — примиряюще выставив перед собой ладони, говорит один из юношей — кажется, племянник де Ги. — Стена высокая, прочная, охрана у ворот надёжная. Захоти оборванцы сюда пройти — придётся им учиться летать. Мы тут в безопасности. У Ядра же автономное питание, так?

Бастиан смотрит на него и не находит слов.

— Пока мы кормим охрану, она защищает наши интересы, — слегка растягивая слова, рассуждает Сельен. — Вы же снабженец, Советник Каро. Кому, как не вам, об этом знать. В учебниках было про этих… собак, кажется. Что пока кормишь — слушаются и работают на человека. А когда зажираются — надо лишь временно перестать кормить.

— Ты плохо читал учебник, парень, — качает головой Бастиан. — Или не дочитал до нужного места. Голодные собаки могут и хозяев сожрать.

Над крыльцом дома зажигается подсветка, дверь открывается, выпуская хозяина дома — в шёлковом халате, с мятым спросонья лицом и убранными под сеточку светлыми кудрями. Франсис Лефевр торопливо шагает к компании у бассейна.

— Доброй ночи, Советник Каро! Что тут происходит?

— Доброй ночи, месье Лефевр. Обсуждаем с молодёжью вопрос поведения с агрессивными животными, — вежливо отвечает Бастиан.

— А что обсуждать? Опасное — уничтожить. Человечество выжило именно за счёт такой тактики.

Сельен корчит рожу, изображая несогласие, машет рукой.

— Нет, папа, тут тоньше. С этим, как его… не тем смыслом. Не помню слово. Месье Каро утверждает, что мы все должны взять оружие и пойти отстреливать нищету в трущобы. Я же говорю, что это не наше дело, и пусть наведением порядка занимается полиция.

— Полиция не справляется, — ледяным тоном произносит Бастиан. — Я и начальник полиции вам об этом сегодня объявили. И если за ночь наши люди не возьмут ситуацию под контроль, мятежники на днях подойдут к Ядру.

Старший Лефевр устало отмахивается от него, зевает, прикрывая рот рукавом.

— Вам надо больше спать, Советник. И перестать запугивать детей.

«Детей, — повторяет мысленно Бастиан. — Все вы тут ведёте себя, как малые дети. Пьер тоже верил в добро и адекватность людей. И это его убило».

Он смотрит в подсвеченную воду бассейна, борясь с желанием швырнуть туда сперва автомат, а потом самонадеянного отпрыска Советника Лефевра. Ярость пополам с отчаянием вскипают внутри.

— Чёрт бы вас побрал, — Бастиан чеканит каждое слово. — Неужели вы действительно не понимаете, насколько всё плохо?

— Идите уже домой, Советник. Увидите: если вы выспитесь, вам станет лучше. О вашем здоровье беспокоятся уже не только соседи.

Голос Лефевра источает елей и сочится издёвкой. Сельен неприкрыто ухмыляется, его подружка хихикает. Бастиан делает глубокий вдох, мысленно считает до тридцати, перехватывает автомат поудобнее и уходит. И старательно давит каблуками гравий на дорожке, чтобы не слышать смех за спиной.

За оградой его дожидается Канселье.

— Советник, — окликает он. — Прибыл посыльный из Третьего круга.

— Что там? — спрашивает Бастиан глухо.

Канселье суёт руки в карманы серого френча, качает головой.