Ирина Бахтина - Зачем я тебе?

Христина улыбалась своим мыслям и не слышала, как к ней обращаются, пока папа не подёргал её за рукав.

- Что? - очнулась Христина.

- Расскажи Лю, как ты заработала фингал на семнадцатилетие.

- На штурме Зимнего? Это вышло случайно. Мы дрались, и Валь неосторожно махнул рукой.

- - Не умеешь ты рассказывать! - перебила Айра. - Сначала они построили за школой снежный городок, назвали его «Зимний дворец». Потом разделились на две группы и принялись за штурм. Поскольку Стинни состояла в женском батальоне, красноармейцам пришлось подбить ей глаз. Ничего случайного здесь нет. Лезешь в драку - запасайся зелёнкой.

- Ничего не поняла, - сказала Лю, - ты рассказываешь о взятии снежного городка. При чём тут красноармейцы?

- Эх вы, это же ролевые игры! Погружение в историю. Эта метода моя ровесница, если не старше, - объяснила Христина.

- Чудесно, - сказала Лю. - Отстояли Зимний?

- Нет. Сдали по всем правилам. Великая Октябрьская Социалистическая революция в очередной раз свершилась. Ура!

- Ты-то чего «ура» кричишь?

- А чего бы и не покричать и не помахать руками, когда после драки уже сто лет прошло?

- Девяносто девять с половиной.

- Прошу прощения. Конечно, девяносто девять и четыре месяца.

- А потом они устроили настоящую Гражданскую войну, - снова заговорила Айра, - в нашем доме была ставка. Стинни у нас была барон Врангель, а Валь, ты подумай, Ворошилов.

- Валь - это твой френд-альтерсекс, Стинни? - поинтересовалась Лю.

- Можно и так сказать. Но лучше азесекс.

- И он красный?

- Коммунист с 1903 года. Член Реввоенсовета 1-й Конной армии. Командующий Царицынским фронтом.

- Превосходно, барон. Как ваши успехи в Гражданской войне?

- Мы проиграли.

- Что же так?

- Это же история, Лю. Согласно учебнику мне пришлось сдать позиции Добровольческой армии на юге. Крымского белого государства не стало.

В кармане жилета у Христины зазвонил телефон. Она прервала свою лекцию и сказала в трубку:

- Христина. Привет. Конечно, помню. Перезвони, пожалуйста, после… Что?

После «что» Христина ещё раз извинилась, встала из-за стола и поднялась к себе в комнату.

- Настоящий Врангель твоя внучка, -- сказала Айра Лю, - она даже спит с телефоном.

- Смотрите, нападение на процессию беременных мужчин в Гонконге! - закричал Андерс, не отрывая взгляд от телевизора.

Лю и Айра уставились в свои экраны и обменивались репликами типа:

«Ужасно!», «Потрясающе!», «Гонконг - ведь это Китай?», «Нет, уже не Китай», «Но по сути-то Китай», «О-о! Какой кошмар!».

- Перестаньте вы ужасаться, - попросил Андерс.

- Она пинает его в живот! - воскликнула Лю.

- Куда же ещё пинать беременного человека? - цинично сказал Андерс.

- И где только их мужья и жёны?! - не унималась Айра.

- Зачем беременному мужчине жена? - спросил Андерс.

- Чтобы защищать его от фанатичек.

Картинка на мониторах сменилась, но тема беззащитного беременного мужчины ещё продолжала обсуждаться в столовой, когда вернулась Христина. Она тихо села на своё место и, казалось, не слушала разговора, пока вдруг резко не спросила:

- Так по-вашему, выходит, что если мужчина залетит, а женщина не захочет за него замуж, то она подлец?

На секунду все замолчали, а потом Андерс, ответивший за свою жизнь уже не менее чем на миллион дурацких Христининых вопросов, спокойным и лишь слегка менторским тоном сказал:

- Если женщина зачинала, а мужчина на ней не женился, он в большинстве случаев считался подлецом. Так было испокон веку, пока не появились феминистки, не произошла сексуальная революция, не прошла тотальная феминизация населения. Пока мужчины не уравнялись с женщинами социально и биологически. Сейчас существуют матери-одиночки обоих полов. И на жизнь не жалуются. А почему тебя это взволновало?

- Так просто, - неуверенно ответила Христина. А Лю авторитетно заявила:

- Женщин-подлецов не бывает!

- Бывают, - сказала Айра, - всё, что могут мужчины, могут и женщины. Равно как и наоборот.

- Кто же посмеет назвать женщину подлецом? Она же женщина, - удивилась Лю.

- Вещи надо называть своими именами, - уперлась Айра.

Андерс засмеялся. Все посмотрели на него и засмеялись тоже. Даже Христина засмеялась. Хотя на душе у неё было погано и смех получился несколько истеричный. Едва успокоившись, Айра спросила:

- По какому поводу веселимся?

- Вы так активно обсуждаете право женщин быть подлецами, как будто собираетесь включить его в Билль о правах. И как будто это вообще имеет какое-нибудь значение.