Валерий Вотрин - Возвратиться на Фолгар

На окраинах бывшей Империи, которых еще не достигла власть Содружества, теснились многочисленные карликовые монархии —ничтожные и жалкие остатки былого могущества. Время от времени власть там переходила в руки проходимцев, которые основывали новую династию, — происходил настоящий дворцовый переворот. Не избежала этого и Великая Проскриптория, несмотря на то, что Паули был умным и хитрым правителем, сидел в своем кресле достаточно долго и вовремя пресекал начинавшееся недовольство. Но он был уже стар, наследников не имел, а потому исход был предрешен.

Слова Ломача были встречены неистовым, неописуемым визгом. Половина населения поселка была родом с Туркупсу и в свое время была за какие-то провинности сослана гнить сюда. Новый Проскриптор был, по-видимому, очень неглупым человеком, раз предпочел скорой смерти Паули его ссылку на его же рудники.

Трактир мигом опустел. Под сизым небом, сшибающим с ног ветром, озлобленная толпа, состоящая из головорезов, бандитов и просто агрессивно настроенных личностей, бежала, спотыкаясь о кучки нанесенной соли, к кораблю, одиноко высящемуся посреди выжженной дыры посадочной площадки.

Схватка произошла возле самого корабля. Малочисленная и плохо вооруженная охрана, решившая переждать бурю в корабле вместе с осужденными, не ожидала нападения, но действовала решительно и смело. Первым залпом атомных ружей трап был очищен от лезущих на корабль фигур в драных накидках. Но на смену им лезли другие. В мятущейся куче людей у подножия трапа, ждущих своей очереди, сверкнуло короткое пламя: начали рваться фосфорные фугасы, бросаемые с корабля. Люди горели, как факелы, но остававшиеся в живых с еще большей яростью шли на приступ, будто там, на корабле, их ждал невиданный доселе приз.

Кучка солдат была раздавлена беснующейся толпой и растерзана голыми руками. Ворвались в каюту, где находился Паули, разорвали его на куски. Убили всех его министров.

Но когда волокли на расправу двоих его приближенных, над толпой возник Дубельт. Он взобрался на ящик с оборудованием.

— Стойте! — проревел он, махая руками. Заслышав этот рык, толпа остановилась. — Это последние. Мы не знаем, кто они.

Тыча кулаками ему под ребра, одного из несчастных заставили заговорить. Тот признался, что служил секретарем у Паули.

— А-а! — Вой толпы был нестерпим. Секретарь скрылся под навалившимися телами, раздался хруст его костей, глухие удары —били тяжелыми болтами, сорванными с дверей.

Второй, юноша с всклокоченными волосами и тонким бледным лицом, закрыл глаза, чтобы не видеть происходящего. Его грубо толкнули в грудь.

— Меня зовут Ленгленд, — слабо произнес он, открыв глаза. — Я…

Участь первого заставила его замолчать.

— Говори! — заревело множество глоток. Юноша высоко поднял голову, решив, видимо, умереть достойно.

— Я племянник Проскриптора, — гордо произнес он.

— А ну, бери и этого! — зарычало вокруг. Ленгленда ухватили за ворот, за одежду, стали тащить.

— Стоять! — перекрыл общий вопль дикий рев Дубельта. — Стоять на месте, мать вашу! Не трогать его!

Юноша, который снова закрыл глаза и уже было приготовился к смерти, взглянул на него. Дубельт протянул руку поверх лохматых голов, ухватил его за волосы и притянул к себе. Заглянул в гордые темные глаза, оказавшиеся перед ним.

— Ленгленд! — прохрипел он. — Я слышал о тебе. Ты мне подойдешь.

Он взял его за руку и, растолкав всех, провел сквозь ропщущую толпу к выходу. Они спустились по трапу и пустынной улицей под неумолчный стон ветра прошли к дому Дубельта.

Ленгленд остановился на пороге и недоверчиво стал осматривать внутренности дома. Похоже, он еще не совсем оправился от полученного шока.

— Заходи, — сказал Дубельт, несильно подталкивая его. — Заходи и прикрой за собой дверь. Ветер… А, Ломач! Заходи и ты.

Они уселись за покосившийся стол, и Дубельт тяжелым взглядом уперся в лицо Ленгленд а. Тот не отвел глаз.

— Аристократ! — процедил Дубельт и ловким движением брякнул на стол бутылку, в которой плеснуло. — Сначала выпьем. Будешь пить, Ленгленд? Тот покачал головой.

— Аристократ!

Дубельт и Ломач выпили.

— А ты нас не чурайся, — прохрипел Дубельт, отдуваясь. — Если бы не я…

— Послушайте, — заговорил Ленгленд, и глаза его заблестели. — Или вы сумасшедший, или уже опьянели от этой дряни. Я не понимаю… Почему вы спасли меня? Я вас не знаю.

— Слышишь? — иронически бросил Дубельт молчаливому Ломачу. — Они все считают меня двинутым… Что ты знаешь про Фолгар, парень? Только не вздумай вешать мне лапшу на уши.