Евгений Филенко - Бумеранг на один бросок

Кажется, все мы стремительно взрослели.

Мы сыграли матч отборочного круга Студенческой Лиги против «Бешеных Пингвинов» и выиграли. Без ложной скромности замечу, что это было нетрудно.

В колледже появились три новичка и две новенькие; одна из новеньких, Неле Йонкере, была этническая магиотка, соломенно-рыжая, жутко умная — пожалуй, даже поумнее Антонии! — да вдобавок еще и замечательно певучая. Кто-то пустил пулю, что это дочка Озмы. Половина моих друзей на нее немедленно запала. Другая половина удивлялась моему безразличию… А один из новичков, Горан Татлич, оказался прекрасным флингером и вошел в нашу команду первым номером, как горячий нож в холодное масло, без каких-либо усилий потеснив Оскара Монтальбана.

«Черные Клоуны» не прилетели в Валенсию в конце октября. Это было натуральное свинство с их стороны. Наставники опасались, что в Алегрии начнется бунт. Зато прилетели «Морайа Майнз», причем в самом сильном своем составе. Даже сам Лорд Плант поднялся с одра, чтобы, как в старые добрые времена, от души врезать по клавиатуре. Как выяснилось, один из «майнзов», не то Байрон Джонс, не то Пейдж Хендрикс, был хорошим знакомым отца учителя Себастьяна Васкеса, и тот нажал на все родственные рычаги. Угроза массовых беспорядков рассеялась, как туман, потому что «майнзы», при всем том, что это зрелые шестидесятилетние мужики, были в сто раз круче, чем любой из новомодных кумиров. И выступили эти живые монстры не где-нибудь на стадионе, или в концертном зале на двадцать тысяч мест, а на плавучей платформе в Пуэрто-Арка, что на одну ночь превратило наш тихий остров в осажденную крепость. «Небо — не море, небо должно гореть!» — орала вся Алегрия.

Случилось это вечером того самого дня, когда Антония нас покинула.

Я не слушал музыку — при всем уважении, «майнзы» мне не нравились. Улучив минутку, я отделился от ликующей толпы и ушел бродить по морскому берегу в одиночестве, баюкать свою сердечную боль. Вскоре ко мне присоединилась Неле Йонкере. Ничего между нами не было. Ни единой искорки. Мы просто гуляли вдвоем. Две одинокие души. Я держал ее за руку, а она держала меня. Ну и что? Мне было необходимо молчать и держать кого-то за руку. Должно быть, ей — тоже. Неле сказала сразу: ты не тот, кого я ищу, ты не мой парень, но ты хороший и добрый, и мы этим вечером будем вместе. Это прозвучало непритворно и прямо, и сама она была прямая, как клинок. Наверное, кому-то должны нравиться такие девчонки… Я ответил: завтра ты тоже станешь мне не нужна, но сейчас нет ничего, что могло бы помешать этой нашей прогулке под луной.

И ни слова больше.

Учитель Кальдерон был прав: стоило мне погрузиться в пучины самоанализа, как острота переживаний и боль душевных ран сильно притупились. А когда он бывал не прав?!

Зато теперь у меня появился прекрасный повод исследовать собственную личность и прояснить туманные перспективы ее развития.

Может быть, Антония была недалека от истины? Я действительно никому не интересен. Кроме, разве что, мамы, дяди Кости, у которого ко всем окружающим вообще какой-то ненормально повышенный интерес. Да еще пана Забродского, у которого этот интерес не по-хорошему потребительский. Что же во мне любопытного, делающего меня непохожим на других?

Например, я эхайн. И что дальше? Разве я становлюсь от этого более умным или даже более красивым? Да нисколько. Это всего лишь строчка в моей биографической справке… «Северин МОРОЗОВ, этнический эхайн. Родился неизвестно где, усыновлен Анной Ивановной МОРОЗОВОЙ (она же Елена Егоровна КЛИМОВА, командор Звездного Патруля, см.), воспитывался в колледже „Сан Рафаэль“, Алегрия (см.). Был дружен с Константином КРАТОВЫМ (см., см., см…). В течение нескольких дней был влюблен в Антонию СТОККЕ-ЛИНДФОРС (см.). Был дружен с инфантой Линдой Кристиной Марией ДЕ БОРБОН-И-СУЭСИЯ, наследницей испанского престола (см.). Никакими личными достоинствами обременен не был. По достижении совершеннолетия никому стал на фиг не нужен». М-да, печально.

Помню, каким идиотом я чувствовал себя на последнем совете наставников. Они, бедные, все пытались подобрать мне занятие по душе и докопаться до моих скрытых талантов…

СЕНЬОР ДЕ МИРАНДА (неуверенно). Может быть, биология?

УЧИТЕЛЬ ВАСКЕС корчит саркастическую гримасу.

СЕВЕРИН. Вообще-то, я люблю смотреть на рыб.

СЕНЬОР ДЕ МИРАНДА. Хорошее занятие… хотя не самое продуктивное. А как насчет точных наук? Математика?