Евгений Филенко - Бумеранг на один бросок

Было от чего выронить пончик, пролить содержимое стакана себе на пузо и свалиться с кровати вместе с подушкой и покрывалом.

Я увидел перед самым носом темно-зеленые туфли и ядовито-зеленые брючины. Далее следовали: майка травяного цвета и зеленый пиджак. Очки болотного цвета сеньор Крокодил держал двумя пальцами наотлет.

Я продолжал валяться на полу дурак дураком, залитый липким пойлом, и потрясенно следил за тем, как он расправляется с моим видеалом — убирает с экрана поисковую машину, чистит реестр и уничтожает временные данные в постоянной памяти.

— Не желаешь ли переодеться, дружок? — спросил сеньор Крокодил без тени издевки в голосе.

И утонуть мне в альбарикоке, если я этот голос где-то прежде не слыхал!

Пока я приводил себя в порядок и в чувство возле зеркала в ванной, искал свежую рубашку и менял шорты, в моей голове растревоженным осиным роем роились вопросы.

Как он проник в мой дом сквозь запертую дверь? Или я не запер? Конечно, не запер — хотя был период, когда пришлось вспомнить про замки. Одно время Чучо имел обыкновение вламываться ко мне посреди ночи для задушевных разговоров, и связано это было напрямую с его тогдашним увлечением, которое звали Лурдес-Аманда, а я был избран на неблагодарную роль поверенного в душевных вопросах. Когда у него не прокатило с дверью, он взял за обычай влезать в окно… После того как Лурдес-Аманда покинула «Сан Рафаэль» — родители сочли климат пустыни Гибсона более подходящим, — Чучо, слава богу, угомонился, и моя привычка герметизировать обиталище тоже понемногу сошла на нет… Все равно, какое он имел право вторгаться на мою суверенную территорию без приглашения? Когда даже учитель Кальдерон делает это крайне редко, с видимой неохотой, и долго после этого оправдывается… А как он узнал, чем я тут занимаюсь? И какое, собственно, его дело? Чего это он лезет к моему видеалу, как к своему? И отчего он проявляет ошеломляющую осведомленность в инциденте с «Согдианой»? И, наконец, где я мог слышать этот голос?

Разогревшись до нужного эмоционального градуса, я вернулся в комнату с твердым намерением ничего незваному гостю не спускать. В конце концов, я давно уже не мальчик…

— Пора мне, пожалуй, представиться, — сказал сеньор Крокодил, который уже не лапал мой видеал, а мирно сидел в кресле под торшером, умостив руки на коленях. — Томас Иероним Андерсон, инспектор отдела активного мониторинга Департамента оборонных проектов. — Он помолчал и, неожиданно сощурившись, осведомился: — Что, не впечатляет?

— Не очень, — ответил я с вызовом. — Вы имеете какое-то отношение к пану Забродскому?

— Самое непосредственное, — фыркнул Андерсон. — Он мой шеф.

— Он вас приставил следить за мной?

— Надеюсь, ты не питаешь иллюзий, что ты пуп Земли и центр мироздания?

Я насторожился. Это были почти в точности мои слова, которыми я корил Антонию в последнюю нашу встречу.

— О чем вы?

— Ну подумай сам: для чего мне следить за тобой? Неужели ты представляешь какую-то угрозу обществу? Или мы чего-то о тебе не знаем?

— Тогда зачем вы здесь?

Андерсон вдруг захохотал.

— Вот уже битых несколько минут мы разговариваем исключительно вопросами, — объявил он. — Это ненормально, ты не находишь?

Я находил слишком много ненормального во всем происходящем, и это ясно читалось на моем лице.

— Хорошо, — сказал Андерсон. — Карты на стол.

— Какие еще карты?! — снова подобрался я.

— Красивая энергичная фраза, — усмехнулся он. — Не обращай внимания… Я здесь не затем, чтобы следить за тобой. Я здесь не затем, чтобы вообще за кем-то следить. Это чересчур примитивное представление о методах работы Департамента.

— Вообще-то у меня нет никакого представления даже о самом вашем Департаменте.

— И прекрасно… В широком смысле, моя задача состоит в обеспечении безопасности всех обитателей колледжа «Сан Рафаэль» на тот случай, если означенной безопасности вдруг возникнет хотя бы малейшая угроза. В узком же смысле, я должен безусловно обеспечить благополучие нескольких воспитанников колледжа, в отношении безопасности которых руководство Департамента испытывает легкую тень сомнения. Ты, если тебе это пощекочет самолюбие, входишь в их число. Но, во-первых, ты не единственный, во-вторых, ты далеко не единственный, и в-третьих, головной боли ты причиняешь меньше всех. По крайней мере, до этого вечера… Доступно излагаю?

— Не-а, — признался я, позволяя себе расслабиться и присесть на край кровати. — Что это значит: угроза безопасности обитателям колледжа?