Уолтер Уильямс - Флаги на ветру

- Санги прибыли нас изучать, - сказал Гьялпо Ринпоче. - Ну а мы будем изучать их.

- Они несут скверну! - На лице О'Нейл отражалось упрямство. - Они опасны.

Мисс Тайсуке лучезарно улыбнулась:

- А разве Махапаринирвана-сутра не говорит, что в труднейших жизненных обстоятельствах мы должны хранить веру в Будду, и тогда даже людей с нечистыми помыслами сможем подвигнуть на чистые поступки?

Джигме испытал облегчение. Молодец Тайсуке, удачно вставила цитату. Глядишь, и удастся упрямому воплощению выиграть спор, утихомирить ястребов.

- Посольство останется, заявил драгоценный король. - Ему будет предоставлена свобода передвижения по Ваджре, это не относится только к святилищам. А мы должны вспомнить клятву Амиды Будды: пусть я достиг Будды, я не буду совершенным, пока люди, слыша имя мое, не познают истину о жизни и смерти, не обретут абсолютную мудрость, коя сохранит их ум в чистоте и покое посреди вселенской алчности и страдания.

- Ринпоче, так как же быть с Жианцзе? - После благостных слов из Писания голос О'Нейл показался грубым.

На секунду Гьялпо Ринпоче задумчиво склонил голову набок. И вдруг сердце Джигме наполнилось любовью к этому старику, такому человечному, такому хрупкому.

- С этим мы разберемся на Пикнике, - обещал инкарнация.

Расположившийся у озера Джигме видел нижнюю кромку Тингсума, усыпанную палатками и флажками» точно весенними цветами. Целую неделю длился Пикник, не имевший, в отличие от других праздников, религиозных корней. Просто на неделю почти все население Алмазного града и окрестных монастырей выбиралось на природу и веселилось от души.

Джигме заметил громадный желтый шатер на воздушной подушке. Шатер принадлежал Гьялпо Ринпоче; вокруг стояли стражи в шафрановых рясах, но не жизнь драгоценного короля защищали они, а лишь его покой от алчущих благословения паломников. Охранники-монахи держали в руках посохи; для внушительности плечи их ряс были подбиты ватой. Этим молодцам было велено не подпускать сангов к драгоценному королю до конца праздника, каковому обстоятельству Джигме был очень рад. Жалко было бы испортить такие замечательные дни политическими осложнениями. К счастью, посол !юрк, похоже, запаслась терпением до закрытия Пикника - она была приглашена на званый вечер, на котором должно было присутствовать и воплощение.

По озерному мелководью, поднимая тучи брызг, носилась детвора; другие ребятишки играли в чиби на траве, играл и только ногами, не давая оперенному мячу коснуться земли. Джигме засмотрелся на рыжеволосого мальчишку, уже почти отрока; залюбовался грациозностью его движений и тем, как ходят Под бледной кожей позвонки и острые лопатки. Джигме до того ушел в созерцание, что не услышал топота сапог по дерну.

- Джигме Дзаса?

Джигме смущенно поднял взгляд. Рядом стояла !юрг в мундире, явно предназначенном для времяпрепровождения на открытом воздухе. Все ее тело было обтянуто грубой темной материей. Джигме торопливо встал и поклонился.

- Извините, посол, я не слышал, как вы подошли. Перистые усики посла весело играли на ветру.

- Мы тут решили устроить вечеринку на Тингсуме. Не желаете ли к нам присоединиться?

Джигме желал только любоваться игрой в мяч, но он тотчас принял приглашение. Санги обожают бегать по горам, альпинизм - их любимый спорт. Хотят показать, что способны все на свете покорить.

- Советую подыскать себе пони, - сказала !юрк. - Как найдете, подъезжайте к нам.

Джигме вывел пони из Библиотечной конюшни и поехал по рубчатым следам посольских сапог в рощу на отроге горы. Кроме полковника, в экспедицию вошло еще три санга, рыся, они оживленно переговаривались на своем языке. Сзади тяжело шагали три маскера - носильщики, груженные едой и альпинистским снаряжением. Если их хозяевам и казалось смешным, что люди поручают свои грузы четвероногим животным, тогда как у сангов для этой цели служат двуногие, они промолчали - вежливость им была все -таки не чужда. У пони были генетически изменены передние ноги, острые копытца позволяли ему подниматься по горной тропе быстрее, чем обутым в сапоги кентавроидам. Джигме заметил, что санги лезут вон из кожи, тщась обогнать «тупую скотину».

На высоком горном лугу сделали привал. С этого места было видно огромное пространство: бесконечная фиолетовая гладь и неисчислимые пятнышки палаток кругом. Посреди луга стояла трехметровая башня из выветренного, пожелтевшего хрусталя; ее подножие было окаймлено отвалившейся в суровые зимы щебенкой. Один из сангов подбежал к башне, чтобы рассмотреть ее вблизи.