Евгений Филенко - Бой на Калиновом мосту

Фомин поглядел на бесновавшихся возле моста ящеров.

— Это мне понятно, — согласился он. — И все же они не прошли. Мы должны продержаться эти четыре часа. Давай попробуем расшатать эту лесину. Неужели мы, двое здоровых, правильных мужиков, с ней не совладаем?

Тимофеев встряхнул свой драгоценный чемодан, прикидывая, нет ли там чего подходящего на данный случай. Затем прислушался к себе, не мелькнет ли какой светлой и спасительной мысли.

— Давай, — сказал он медленно. — Что-то нужно делать… Ну-ка, разом — взяли!

Именно девушку Вику, растерзанную, перепачканную в пыли мелового периода мезозойской эры, и увидели на пороге комнаты Света и Тахион.

— Вика! — вскричал Тахион, вскакивая и опрокидывая табурет. — Бог мой! Вы живы, дитя мое? Но как вы сюда попали?

— С помощью вашего ретромотива, — торопливо заговорила Вика, проходя в комнату. — Здравствуйте, Света, я многое слышала о вас, когда изучала биографию Виктора Тимофеева, я очень рада знакомству с вами… Но все это после. Коллега Тахион, они остались в шестьсот двадцать четвертом году, чтобы вдвоем задержать стадо голодных динозавров, которое рвется на окрестные поселения протославян. Им нужна немедленная и эффективная помощь!

— Откуда в седьмом веке динозавры?.. — удивился было Тахион, но тут же оборвал сам себя. — Где ваш ретромотив?

— Он разрушен.

— Значит, есть только мой… Но как они очутились в седьмом веке? Если бы они и сумели привести мой ретромотив в действие, то неизбежно вернулись бы к точке старта, то есть в наш тридцатый век!

— Об этом вы расспросите лично Виктора Тимофеева, — жестко произнесла Вика. — Этот человек может все. Больше я ни на один вопрос не отвечу, потому что промедление гибельно для них обоих.

— Справедливо, — согласился Тахион. — И если я попытаюсь нырнуть за помощью в наше время, мы потеряем еще несколько часов. Пока поднимется темпоральная тревога, пока зашевелится спецгруппа по темпоральным акциям…

Света внезапно поднялась.

— Я сейчас вернусь, — решительно сказала она. — И пусть ваш ретромотив будет наготове. У кого-нибудь найдется две копейки?

— Две… чего? — переспросил Тахион. — Ах, да… — он порылся в кармане фрака и достал мелкую монету с двуглавым орлом. — Попробуйте, быть может, подойдет.

Света исчезла за дверями.

— Присядьте, Вика, — сказал Тахион. — Нам нужно с вами очень быстро и точно рассчитать момент финиша в шестьсот двадцать четвертом году, чтобы не опоздать.

— С упреждением на четыре часа, — произнесла Вика. — Именно столько потребуется спасательному отряду, чтобы добраться до Калинова моста.

— С упреждением… — повторил Тахион задумчиво. — Но вы отдаете себе отчет в том, что вас в качестве проводника с нами не будет? Вам закрыт доступ в то время, ибо вы уже физически присутствуете в нем?

— Верно, — вздохнула Вика, и на глазах у нее снова заблестели слезы. — Правило уникальности темпонавта, из Кодекса. Никто не может синхронно существовать более одного раза в один и тот же период времени… Все очень просто! — вдруг оживилась она. — Делает упреждение не на четыре, а на шесть часов, и спасатели прочесывают лес в поисках Кароги. Это пожилая женщина, которая имеет личные счеты с Кощеем. Впоследствии она войдет в русский эпос под именем бабы-яги, хотя ее поступки будут превратно истолкованы сказителями. Она и укажет верный путь на Калинов мост. Я оставила ей пароль, на который знает отзыв любой квалифицированный темпонавт.

— Но позвольте, — запротестовал Тахион. — Спасатели окажутся в шестьсот двадцать четвертом году раньше Тимофеева и Фомина. Не возникнет ли причинно-следственных деформаций?

— Не возникает, — уверенно сказала вика. — Они не встречались. Вероятно, к моменту финиша наших ребят спасатели еще блуждали в лесу.

— Как вы это сказали, — заметил Тахион. — Наши ребята…

И тут в дверь трахнули в такой силой, что посыпалась штукатурка. Тахион резво поднялся и открыл. На его лицо возникла счастливая улыбка.

В коридоре стоял огромный слесарь-сантехник Антей, смоля бутафорскую «беломорину» и перекатывая желваки под якобы трехдневной щетиной. Он был настроен весьма решительно — хотя бы потому, что заржавленная труба на его плече подозрительно напоминала бластер. А за его необъятной спиной маячили немыслимо громоздкие для тесного коммунального коридорчика фигуры других сотрудников спецгруппы по темпоральным акциям, закамуфлированные под электрика, газовика, страхового агента и даже массовика-затейника из службы быта.