Евгений Филенко - Бой на Калиновом мосту

— Зловещий какой мост, — заметил Тимофеев.

— Местечко не из приятных. — согласился Фомин. — хотя все это субъективизм чистой воды. Ничего нештатного с нами покуда не произошло.

Он легко вскарабкался на мост, цепляясь за мокрые, вылизанные волнами корневища.

— Кидай сюда чемодан, — сказал он. — Одного не пойму: зачем ты его прихватил?

Тимофеев собрался было разъяснить, да так и замер с открытом ртом.

В тумане по-над Калиновым мостом обозначилось движение. Большая и плотная тень всплыла в белесых клубах и брызгах. Огромные стволы сосен дрогнули под тяжелой поступью.

— Елки зеленые… — сказал Фомин. — Кажется, мы с тобой влипли, Тимофеич.

— Коля, — прошептал тот. — Я его вижу…

Чудище и впрямь оказалось поганым.

Оно ковыляло, поминутно оскальзываясь, на двух мощных лапах, напоминавших увеличенные до безобразия ноги ощипанного бройлера. Вдобавок, оно опиралось на толстый пупырчатый хвост, кончик которого плотоядно подрагивал. Две скрюченные ручки, совершенно нелепые для такого туловища, были кокетливо прижаты к чешуйчатой груди. На шее болтался морщинистый кожистый зоб. По бокам сплющенной, как топор, башки горели стеклянистые змеиные глаза…

А все остальное было пасть. Влажная, оранжевая, плотно утыканная белыми, как у кинозвезды, острыми зубами.

Очевидно, это был некрупный, но предельно хищный первобытный ящер вида «тарбозавр-батаар». За каким дьяволом его занесло в седьмой век нашей эры, оставалось только гадать. Судя по голодному трепыханию отвратительного зоба, тарбозавр был не прочь разрешить этот исторический парадокс в тесном контакте с такими же, как и он сам, нарушителями естественного течения времени. Не особо церемонясь, чудище поганое присело на гузку, а затем, оттолкнувшись задними лапами и хвостом, прыгнуло и разом преодолело половину расстояния до оцепеневших добрых молодцев.

И те рванули прочь во все лопатки.

Тарбозавр шумно обрушился на просевший такыр и снова взвился в воздух, но отчего-то не в ту сторону, в какую полагалось бы. Это помешало ему немедленно расправиться с посягателями на Кощееву Мороку, где он властвовал безраздельно. Если бы Тимофеев с Фоминым имели возможность поразмыслить на этот счет, они догадались бы, что ящер потерял ориентировку в тумане. Но они удирали сломя голову, и одного из них поддавал под колени чемодан, а другого долбила по спине машина времени, так что думать было некогда.

— Коля… — прохрипел Тимофеев, спотыкаясь. — Я больше не могу… Брось меня, я прикрою…

Чем именно он собирался прикрыть отход товарища, было положительно неясно. Вполне возможно, что паяльником.

— Витька… — выдохнул Фомин, волоча его за рукав. — Не смей… Вспомни о Свете… Она же тебя ждет…

Ящер издал охотничий вопль, сильно смахивающий на сирену «скорой помощи». В этот момент Тимофеев запнулся о собственную ногу и упал.

— Все, — сказал он обреченно. — Отбегался я. Прощай, друг.

Фомин, прерывисто дыша, опустился радом с ним на колени.

— Я тебя не брошу, — заявил он. — Пусть попробует сунуться. Хоть один зуб да я ему выставлю.

Тарбозавр снова заголосил — на этот раз где-то совсем близко.

— Что он тянет? — рассердился Фомин. — Ел бы уж скорее… заблудился небось?

Внезапно Тимофеев подобрал ноги и сел. Взгляд его прояснился.

— Слушай, — сказал он изумленно. — А что мы от него бегаем?

— По-твоему, это он должен бегать от нас? — устало усмехнулся Фомин.

— А почему бы и нет?

— Тимофеич, — ласково произнес Фомин. — успокойся, вспомни что-нибудь хорошее. Умирать не так уж страшно, особенно если знаешь, что погиб за доброе дело и есть что вспоминать напоследок.

— Да с какой стати мне умирать? — возмутился Тимофеев. — И тебе тоже? Мы, жители двадцатого века, и отступим перед какой-то прыгающей мясорубкой?

Фомин печально поглядел на него. «Сдали нервишки у парня, — подумал он. — А какой правильный был мужик…»

— Начнем с того, — сказал Тимофеев, — что мы в любую минуту можем сесть на ретромотив и вернуться домой. Я бы так и поступил, потому что невыносимо хочу есть и сейчас съел бы, наверное, не только все бутерброды, что наготовила Света, но и этого жабьего ублюдка вместе с хвостом, если бы он не брыкался. Но, с другой стороны, может нагрянуть Тахион и отобрать у нас ретромотив. И тогда спасать твою девушку Вику будут другие, а мы даже и не узнаем, справились ли они с этой задачей. Что ты смеешься, Николай?