Нэт Прикли - Посланец

— Смотри, — указал правитель на Шабра, ни на шаг не сдвинувшегося с места, — переправиться можно, это совсем нетрудно.

— Нет! — категорически отказался седой смертоносец, в ужасе пятясь назад. — Нет!

— Мы должны приблизиться к Великой Богине! — настаивал Найл, но старый паук опять впал в состояние, близкое к панике.

Внезапно между правителем и смертоносцем выросла Сидония в окружении охранниц. Положенные на рукояти ножей ладони и злоба в глазах ясно демонстрировали их намерения.

— Что это значит, Дравиг? — повысил голос правитель.

— Все они выросли во дворце Смертоносца-Повелителя, Посланник Богини. Их не нужно звать, они сами чувствуют, когда смертоносцам грозит опасность.

— Вы просто сроднились, не правда ли? — угрожающе спросил Найл. — Ваши сознания почти полностью сливаются.

— Да, Посланник Богини. — К спрятавшемуся за спины женщин смертоносцу быстро вернулось обычное спокойствие.

— Джарита! — громко приказал правитель. — Разведи два костра в шаге друг от друга!

Сидония заподозрила нечто очень недоброе и нервно облизнула мгновенно пересохшие губы, но спрашивать Посланника Богини о его намерениях не посмела, а Дравиг, как обычно, любопытства не проявил.

Когда рядом с толстой ивой заполыхало пламя, правитель распорядился:

— Сидония, ляг между костров и закрой глаза.

Охранница неуверенно оглянулась на смертоносца. Дравиг ждал. Не получив поддержки от своего повелителя, женщина, воспитанная в безусловном повиновении, выполнила приказ.

— Ты можешь войти с нею в контакт? — спросил правитель смертоносца.

— Да.

— Что ты чувствуешь?

— Жарко. Очень жарко.

— Продолжай оставаться с ней в контакте и «закрой глаза».

Найл подманил Нефтис, и они подняли старого паука на руки. Дравиг показался крупнее Шабра, но, как и все пауки, был для своих габаритов сравнительно легким. Нести его вдвоем не составляло труда.

— Как себя чувствуешь, Дравиг? — спросил правитель, когда они со стражницей поставили паука на другом берегу реки, возле самой кромки воды.

— Жарко, — ответил старый смертоносец и шустро отбежал под тенистые деревья.

— Подожди, Дравиг, — окликнул восьмилапого Найл. — Ты по-прежнему считаешь, что двигаться к Богине ближе нельзя?

— Я думаю, двигаться ближе к Богине можно, — прямолинейно ответил смертоносец.

— Тогда объясни всем остальным восьмилапым, как нужно вести себя при переправе. — И Найл снова побрел через реку.

Первых троих правитель перенес лично, с помощью неизменной Нефтис. С остальными начали помогать охранницы — всем прочим смертоносцы не доверяли. Женщины переносили повелителей бережно, каждого вчетвером. Пару раз кое-кто поскальзывался на крутом берегу, но ни одного восьмилапого ни разу не уронили.

Побуждаемые авторитетом Дравига и Посланника Богини, некоторые пауки смогли сразу преодолеть ужас перед неизбежным путешествием над водой, но в большинстве своем мялись в сторонке, уступая дорогу друг другу. В конце концов уставший бороться с их упрямством, Найл начал откровенно рычать, подходить к каждому по отдельности и командовать: «Вперед!», помогая при этом изрядным волевым толчком. Его поражало, что смертоносцы — восьмилапые повелители мира, наводящие ужас на все живое, — при одном виде весело журчащего ручейка превращаются в безвольных головоногов… Ладно, пусть не ручейка, речушки, но тем не менее…

Поначалу наблюдавшая за происходящим со стороны, Мерлью внесла свою лепту, расставив вооруженных копьями гвардейцев и стражниц в воде выше и ниже по течению — с приказом без колебаний колоть любой движущийся предмет крупнее лопуха. Найл сразу вспомнил о щуке, с которой сражался в первый день, и поступок принцессы мысленно одобрил — в громких похвалах Мерлью не слишком нуждалась.

После полудня по эту сторону реки остались только самки с паучатами, и тут дело застопорилось: устанавливать ментальный контакт с людьми восьмилапые мамаши хоть и с трудом, но все-таки могли, но уж их малыши — никак. К тому же покидать тело матери детишки ни за что не соглашались, излучая волны паники.

— А ты посади их в повозки, — предложила Мерлью. — Посадим их тут, на суше, чтобы они реки не видели, а потом… В воду, я думаю, прыгать они не станут.

Так и сделали.

Переправили всех целыми и невредимыми, хотя и напугали до смерти.

Задолго до темноты лагерь был полностью перенесен на зеленый берег, и Найл с сознанием честно исполненного долга опять сидел у кромки воды, любуясь играющими струями. Теперь обглоданная, мертвая земля оставалась по ту сторону журчащей преграды.