Нэт Прикли - Племя

До темноты флотилия шла на запад, ночь провела на якорях, а утром легла на прежний курс. Примерно через два часа после восхода солнца путешественники, не веря своим глазам, обнаружили, что лес резко обрывается, и за последними одинокими деревьями раскрывается в южном направлении чистое свободное море.

Корабли одновременно повернули под прямым углом и устремились вперед, а люди стали с интересом отмечать происходящие вокруг изменения.

Волнение на море практически исчезло — мелкая рябь мореходными судами просто не замечалась. Вода стала намного прозрачнее, и брошенную за борт блесну можно было разглядеть, пока она не погрузилась на всю длину шнура.

То и дело в кильватерной струе появлялись стаи крупных рыб, которые, впрочем, быстро уходили в сторону.

В небе впереди, над линией горизонта, постоянно висели характерные горизонтальные штрихи с капельками на концах — стрекозы, ищущие добычу. Всю свою жизнь Найл считал, что стрекозы — это признак близкой воды, и только теперь узнал, что они могут быть еще и признаком недалекой суши…

Радость длилась недолго. Уже после полудня над горизонтом стали проступать кроны очередного морского леса. Разница состояла лишь в том, что на этот раз граница зарослей и морского простора тянулась в юго-западном направлении, да еще в том, что сквозь прозрачную воду было видно, что корни держатся за дно, лежащее на глубине примерно трех метров. Дальше начинался крутой обрыв, и разглядеть дно под кораблями казалось невозможным. Вдобавок ветер, раньше пусть и слабый, но попутный, стал встречным. Теперь флотилии приходилось двигаться на веслах.

Единственное утешение — постоянно зависающие над кораблями стрекозы здесь, вдали от Великой Богини, не смогли вырасти до размеров, опасных для человека.

Поначалу они еще нервировали треском прозрачных крыльев гребцов, опасливо пригибающих головы, однако вскоре моряки привыкли и перестали обращать на насекомых внимание. Перестали они вздрагивать и от постоянных гулких ударов плавающих по поверхности орехов, каждый размером с человеческую голову, что регулярно бились в борта.

В сумерках Назия отвела суда подальше от мелководья, приказала выбросить за борт якоря, и только когда они зацепились лапами за дно, позволила морякам отдыхать. Усталые гребцы, забыв про ужин, разлеглись на скамьях и почти сразу заснули. Посланник Богини, спустившись в капитанскую каюту, забрался в постель, а Нефтис и Назия устроились там же на полу, на набитых душистым сеном тюфяках.

Найл проснулся от ощущения опасности. Спросонок он не понял, откуда взялось это предчувствие — то ли его коротко предупредил кто-то из смертоносцев, то ли он поймал мысль готовящегося к нападению врага, но Посланник привык доверять своему нюху на неладное, а потому он быстро поднялся, оделся, набросил через плечо перевязь с мечом, прихватил щит и поднялся на палубу.

После уютной каюты ночная прохлада показалась излишне резкой, режущей дыхание. Правитель поежился, поднял глаза к небу, надеясь вместо тянущейся по лунному диску пелены полупрозрачных облаков увидеть полуденное солнце, но чуда не случилось.

Он поднялся на мостик, к рулю.

— Как здесь, Лохарь? — узнал правитель дежурного моряка.

— Все спокойно, мой господин, — кивнул тот.

— Хорошо, — Найл оперся о перила правой рукой.

Хотя Луна и висела на небосводе круглым желтым пятном, облака поглощали почти весь ее свет, и разглядеть хоть что-либо на воде не представлялось возможным. Поэтому правитель затаил дыхание и прислушался. Вот ему померещился всплеск. Хотя, возможно, это просто рябь, бьющаяся о борт. Еще всплеск — но уже совершенно в другой стороне!

Нет, рябь не может биться в борт сразу везде. Или волны накатываются только с одной стороны, или это уже не волны.

— Лохарь, буди гребцов, — тихо приказал Найл. — Пусть разбирают гарпуны и готовятся. Воинов тоже разбуди.

Череда облаков оборвалась, лунный свет прочертил по воде длинную дорожку, и в ее отблеск моментально попали две длинные узкие ладьи с человеческими силуэтами.

— Что случилось, Посланник? — сонный голос Назии, и не подумавший о соблюдении ночной тишины, раскатился по глади воды. — Почему вы решили вооружиться в такую рань?

— Тише, у нас гости, — прошипел на нее правитель, указывая на море.

— Что-о? — глаза женщины округлились. — Подъем все! Поднять якорь!

План Найла тихо подготовиться к встрече нападающих и взять их в плен рушился на глазах. Правителю оставалось только ругаться и скрипеть зубами.