М. Афремова - Болота осушающий

Студенты толпятся у дверей. Идет сессия. И пусть это будет новое здание университета, с просторными лифтами, широкими коридорами, с окнами, глядящими на морозные дали Москвы. Там за окнами, окрашенные в розовый цвет дымы из черных труб-стрел сменяются белым кружевом метели с хороводом пропадающих огней. Или пусть это будут коридоры старого здания, alma mater, с бесконечными поворотами, ступеньками, с полукруглыми окнами, выходящими то на старинный московский дворик с облупленной часовенкой, то на узкую улицу, где покачивается, еле помещаясь в ней, толстый троллейбус. Все равно! Студенты толпятся у дверей, не обращая ни на что внимания, пока не кончится последний зимний экзамен, пока не будет поставлена последняя отметка в зачетке, подтвержденная размашистой подписью профессора. Ничего не замечает студент, когда сессия в полном разгаре. Потом опять будут встречи в кафе, свидания у метро, гитары и лыжи. А сейчас на лицах напряженное волнение. Невидящие, незамечающие глаза — смотрят только в себя: все ли повторено, ничего не пропущено? Листается толстый учебник. Выискиваются и объясняются те необходимые графики, на которых «засыпались» предыдущие студенты. Вновь доказывается сложная теория с функциональной зависимостью «a» от «b». Как заклинания, бормочутся латинские термины. И все это у дверей экзаменаторской…

Лена сегодня сдает экзамен по основному разделу ботаники — анатомии растений. Вчера студенты ее группы на консультации решили, что она пойдет первой. Лена хорошо подготовилась. И хотя она внешне спокойна — ее челка аккуратно расчесана, рукава свитера ровно засучены и она, как всегда, молчалива, — в глубине души она волнуется. Почему? Сегодня утром она получила письмо. Письмо начиналось: «Многоуважаемая Елена Ивановна!» Лена не сразу поняла, что такое официальное обращение относится к ней. Письмо было от девочки, которую встретили они тогда с Семеном, возвращаясь с болота. Лена перечитала письмо второй раз в поезде метро.

Куст посажен или вырос до войны. Не цвел совсем. Как некстати получила Лена письмо. Все смешалось в голове. «С пионерским приветом…» Лена вытащила билет с вопросами и стала готовить ответы.

Экзаменаторов было двое — сам профессор Аникеев и неизвестный Лене ассистент. Какой-то смуглый, сумрачный, он бесцельно перекладывал с места на место тетради и какие-то брошюры. Откуда он?

«С пионерским приветом…» Что у нее в билете, какие вопросы? Первый отличительные особенности растительной клетки от животной… Это просто, и относится скорее к вопросам цитологии — учения о клетке. Второй — об образовательной ткани — меристеме. Только вчера об этом у нее спрашивала Тоня… надо только вспомнить… и последний вопрос… «С пионерским приветом, с пионерским приветом…» Хорошо бы спросить у профессора Аникеева, знает ли он такой куст, что не цветет? Да, но куста нет. И опять получится, как тогда с Павлом Илларионовичем, летом, на болоте. Разве можно говорить что-нибудь о растении, если не видела его с цветами, плодами… если растение не указано в ботаническом атласе? Растение не определено. К какому семейству принадлежит, род, вид? Латинское наименование? А если его назвать, как подсказал Павел Илларионович: Болота осушающий — Paludem siccans? А если куст — гибрид, то неизвестно, что с чем скрещивали, когда и кем выведен. И почему он рос только там, на болоте? Какие большие у него листья. Ведь жалкий, сухой, сморщенный лист был со страницу журнала. Большие листья — большая поверхность испарения — большая транспирация. В покровной ткани — эпидермисе — клетки прерываются устьицами, межклеточными щелями для газового обмена и для испарения воды. Щели способны смыкаться и размыкаться и тем самым сокращать или увеличивать испарение. Располагаются устьица чаще всего на верхушках листьев и на их зубчиках. У клена остролистного на одном квадратном миллиметре нижней стороны листа можно найти 550 устьиц. А сколько их на том большом листе? Чем больше поверхность листа… «С пионерским приветом, с пионерским приветом…»

Так та девушка и есть Дагмара Васильевна — учительница? Разговор в поезде Лена слышала осенью сорокового года, а сейчас?.. Надо написать учительнице и все расспросить. А куда? Черенок был отправлен в Ленинград? Кому? Она не знает. Зато знает куда. Знает ведь… «Староневский…» Это, правда, так мало — не обойдешь же все дома и квартиры… А если что-нибудь придумать? Что бы такое придумать?