Спартак Ахметов - Кольцо удачи

К этому времени была накручена первая партия алмазной гальки. Смотрелась она превосходно — прозрачные блестящие камешки желтого, зеленого, голубого, розового, фиолетового цветов. Они соблазнительно напоминали леденцы и неудержимо просились в рот. Отверстия в них пытались сверлить ультразвуком, но это оказалось малопроизводительным. Тогда Камилл установил импульсный лазер, который пылился на складе. За день работы они прожгли отверстия в сотне бусинок. Лариса мгновенно снизала их в ожерелье. Просто поразительно, как меняет женщину кучка блестящих камешков, нацепленных на шею! Лара превратилась в королеву: гордая посадка головы, властный взгляд и грациозные движения. Чудеса да и только.

Вечером Камилл забежал к матери, которая усадила его ужинать. Сначала он отказывался, а потом уничтожил такое количество плова, что Ирина Петровна злорадно улыбнулась: никто, кроме нее, не может вкусно накормить сына! Потом она рассказала, что Таня Боровик принесла на анализы пробы. Работы сейчас мало, девочке быстро сняли рентгенограмму, спектры в инфракрасной и обычной областях. Первые результаты довольно странные, а спектральный анализ показал — что бы ты думал?..

— Водород, — едва вытолкнул Камилл из набитого рта.

— Как ты сказал?

— Водород. Металлический водород.

— Почему знаешь?

— Мамочка, я же завотделом. Боровик работает с моего ведома.

— Господи, неужели… — У Ирины Петровны дрогнул голос, но Камилл ничего не заметил. — Ты что, начал работать?

— Проверяю кое-какие мыслишки… Слушай, убери плов, а то я тресну.

— Кушай, сынок, кушай. Вот огурчик соленый… А Танечка мне очень понравилась. Сразу видно — девочка умная, аккуратная, деловая. Не вертихвостка какая-нибудь.

— Я заметил. Между прочим, она тоже «з Украины».

— Неужели?

— Ну ты, мать, даешь! Она же говорит: «Прийшов, побачив, победив!» Камилл, наконец, отвалился от блюда с пловом. — Довольно, сыт я!.. Чай будет?

— А как же!

Вечер испортила Лариса, которая пришла из института чернее самума и время от времени кидалась вещами. Вообще за последнее время ее агрессивность возросла. — Скажи, наконец, что стряслось? — кротко молвил Камилл.

— Не твое дело! — буркнула Лариса.

— А все-таки?

— Ты занят не знаю чем, только не мной.

— Ларочка, это не правда, и ты это знаешь. — Сытая расслабленность проходила, Камилл начинал терять терпение:- Расскажи. Очень прошу!

— «Кубышка» вчера ездила во Владимир.

— Ну?

— Возила ожерелья на худсовет в облисполком и в Росювелирторг. — Лариса замолчала. Вдруг глаза налились злыми слезами и она выпалила: Художественный совет забраковал бусы! Какой-то гад сказал, что они похожи на связки грибов!

— Это недоразумение, чушь. Что-то Инна Ивановна сделала не так. А ювелирторг?

— Там потребовали натурные образцы, описания, рекламные листовки, еще чего-то…

— Лара, это же рядовая бумажная волокита, которой еще никто не избежал! И на худсовете все будет в порядке, вот увидишь. Обыкновенное дело!

— Хорошо тебе болтать! Взял бы да и написал рекламу вместо своих стишков.

— Будет сделано!

Ночью у Камилла появились кое какие идеи. Однако с утра он все-таки зашел к Тане Боровик на пресс. С порога спросил:

— Ты чего это физикам таскаешь?

— Ой! — испугалась Танечка. — Кольцо не получается, а вас найти не могла. Решила проконсультироваться…

— Сколько экспериментов провела?

— Шестнадцать.

У нее выговорилось: «шишнацать».

— Покажи-ка журнал. — Усмапов принялся листать аккуратно заполненные страницы. — Так… С какой стороны модуля напускала водородный конденсат?

— С правой…

— А что было сказано-говорено?

— С той стороны неудобно же. — Татьяна запнулась. — Ой, я думала, что разницы нет.

— А теперь как думаешь?

— Камилл Маратович, я сейчас же повторю!

— То-то же, «шишнацать»! Кольцо занесешь ко мне.

Постороннему человеку могло покачаться, что Усманов пытается играть роль Наполеона. Как известно, великий император в решительный момент взмахом белого платка посылал в огонь гвардию: «Идите и принесите мне победу!» Однако Усманов нисколько не бравировал. Он уже получил водородное кольцо в мысленном эксперименте, и оно являлось для него реальностью. Кроме того, в данный момент его больше занимала рекламная листовка.

…И вот они лежат перед ним — два его произведения. Кольцо совсем легкое, тонкое. Оно напоминает алюминиевые колечки, на которых подвешивают тюлевые занавеси. Две-три щербинки на поверхности, по-видимому, повторяют шероховатости алмазного модуля. Цвет — не поймешь какой, возможно, серебристо-белый. Блеск явно металлический. Если повернуть очки на затылок и хорошенько прищуриться, то в кольце можно разглядеть свое собственное изображение. Оно растягивается от уха до уха или вытягивается от подбородка до лба — в зависимости от положения кольца. Изображение хохочет и подпрыгивает, у него явно хорошее настроение.