Томас Диш - Эхо плоти моей

— Или, может быть, хотя ваша совесть позволяет вам убивать людей и даже нажать кнопку, которая уничтожит всю землю, тем не менее у вас настолько могучие моральные устои, что они не позволяют немного развлечь девочку?

— Возможно, вас это удивит, доктор, но некоторые из военных действительно обладают крепкими моральными устоями.

— А вот тут он тебя, Бернар, разделал как маленького,— сказал Пановский без камилавки.

— Если вы, мистер Хэнзард, имеете какие-то возражения, будьте добры изложить их.

— Как бы высоко я не ценил достоинства вашей жены…

— Точнее, моих жен. В настоящий момент здесь три женщины, претендующие на это звание.

— Как бы ни были они красивы, они — ваши жены, сэр. Я не являюсь сторонником… э-э… разврата. В любом случае, я не могу иметь какие бы то ни было отношения с законной супругой другого мужчины.

— Это правда, капитан? — оба старых джентльмена подались вперед в креслах.— Простите, это что, ваше искреннее возражение?

— Возможно, есть и другие причины, хотя и одного этого, как мне кажется, вполне достаточно для подобного решения. И, кстати, на каком основании вы сомневаетесь в моей искренности?

— Спроси его, Бернар, не католик ли он,— подсказал Пановский без камилавки.

— Бернар, если ты хочешь сам вести этот разговор, то я отдам тебе мою камилавку. Или — прекрати вмешиваться. Хотя я и сам собирался задать этот вопрос. Ну так как, капитан?

— Нет, сэр, я не католик. Меня воспитали методистом, но уже несколько лет я не был ни в какой церкви. Пановские вздохнули.

— Мы спросили вас об этом потому,— пояснил главный,— что в наше время крайне необычно встретить молодого человека с такими взглядами, как у вас. Их не осталось даже среди верующих. Видите ли, мы оба католики, хотя, учитывая наше состояние, я бы затруд­нился отнести нас к католической церкви. Прежде всего — двое ли нас? И есть ли у нас душа? Хотя все это теология, а я не хочу сейчас в нее углубляться. А вот ваши сомнения и угрызения, полагаю, несложно развеять. Видите ли, наш брак, мягко говоря, фиктивного свойства. Бриджетта является моей женой только… какой там упот­ребляется изящный эвфемизм, Бернар?

— Номинально.

— Да, конечно. Мы женаты номинально. Кроме того, мы соче­тались только гражданским браком, а не церковным. Мы пожени­лись, ясно понимая, что детей у нас не будет. Даже будь у нас такое желание, крайне сомнительно, что его, принимая во внимание мой возраст, удалось бы исполнить. В глазах церкви такой брак вообще и браком-то не является. Если бы мы могли обратиться к законным органам, аннулировать наш брак было бы очень просто. Но развод — это, в конце концов, пустая формальность, подтверждающая несу­ществование того, что не существовало никогда. Если вам будет удобнее, считайте Бриджетту моей дочерью, а не женой. Не правда ли — это более привычно, если у старого мудрого ученого, или у старого зловредного ученого, имеется молодая очаровательная доч­ка, которую он может вручить герою. Что-то я не припомню случаев, чтобы герой от нее отказался.

— Если все обстоит так, как вы говорите, зачем вам было же­ниться на ней?

— Мой гражданский брак с Бриджеттой, которую, как вы могли заметить, я очень люблю, это типичный mariage de convenance [ 1 1. mariage de convenance (фр.) — брак по расчету ]. Мне нужен кто-нибудь, кто мог бы получить после меня наследство. Я заработал у нашего правительства огроменные суммы денег.

— “Огроменные” — как это вульгарно! — заметил двойник.

— Разумеется, вульгарно, но зато как по-американски! Так вот, я женился на Бриджетте, которая была ассистенткой у меня в лаборатории, чтобы она могла получить после меня наследство. Иначе все достанется правительству, которое я не слишком жалую. Кроме того, кто-то должен продолжать после моей кончины начатые мной судебные баталии.

— Я веду процесс против Закона о Концентрации Ресурсов при Чрезвычайных Обстоятельствах,— пояснил Бернар-без-камилавки.

— Бернар, сейчас говорю я! Ну и потом, мне нужен был хоть кто-то, с кем можно было бы побеседовать в моей мрачной тюрьме, среди охранников из секретных служб и болванов-лаборантов с промытыми мозгами, которых они посылают ко мне. Вы знаете, мне запрещены частные беседы с коллегами из университета, эти типы боятся, что я выдам секреты ихнего тайного оружия. Которое, между прочим, изобрел я. Вот так же власти обошлись с Прометеем за то, что он даровал людям огонь.

— Спокойней, Бернар, ты слишком возбудился. Лучше передай мне на время шапочку, и я все объясню капитану. Я полагаю, мы сумеем достичь компромисса, удовлетворяющего все стороны…