Софья Непейвода: Новые герои(Версия третья)

А пока – убери руку.

Ну вот, такой облом! А я уже подумала, что влюбилась. Ну, ничего страшного, он ведь тоже, наверное, по-своему прав. С этой мыслью я сняла руку с его колена, вытащила паек из неприкосновенного запаса и, так как никто не возразил, вонзила в него зубы.

Миша. Вечер понедельника – утро вторника, 15-16 апреля 5374 года Остановились мы в "Поющем дельфине". Несмотря на страшный вид, трактирщик оказался на редкость приветливым, предложил нам неплохие комнаты и вкусную пищу.

Оказывается, рубль здесь весьма большие деньги. По моим расчетам дней на пять хватит, если хоть немного экономить.

Под конец ужина в таверну пришел Донгель. Выглядел он просто ужасно, правый глаз заплыл и приобрел багровый оттенок.

– Видишь, как ты мне глаз подбил, – сказал он Гронкарту. – Я же тебя спасал, – обиженно добавил он. – Ну что, мир?

Гронкарт некоторое время с садистским удовольствием рассматривал изувеченное лицо, после чего медленно проговорил:

– Так и быть. Но чтобы больше этого не повторялось! Все ясно?

Что конкретно не должен был повторять Донгель я так и не узнал, потому что сам он молчал, а расспрашивать… нехорошо как-то.

Всю ночь меня преследовали кошмары, я никак не мог смириться, что все происходящее – реальность. Перед сном я провел все известные мне полевые тесты на чистоту разума, все они оказались отрицательны. Но если я нормален, то в какой же ужасный мир я попал! За один день я видел больше орудий убийства, чем за всю свою прежнюю жизнь. Одни закованные в латы стражники чего стоят. А кроме них по городу ходят инквизиторы в серебряных кольчугах, бронированные паладины, жуткие рыцари на тяжеловозах и, наконец, эти ужасные монстры – воины с большими мечами, неухоженные и со зверским выражением лица.

Может быть, я умер и сейчас нахожусь в загробном мире? Но, что это не Рай, видно сразу, да и разве достоин я его? Но чистилище или Ад? Только не Ад! Ладно, допустим, что это чистилище. Здесь я должен искупить свои грехи… а потом меня будут судить. Судить, ибо любой смертный рано или поздно оказывается судим Богом.

Да, это чистилище. Как еще объяснить единый язык, который известен всем, попавшим сюда? Я попытался произнести несколько фраз на своем родном языке, и это удалось мне без труда. Но и местный я воспринял как свой, даже не сразу заметил, что мы разговариваем совсем на ином… только ночью… сейчас.

Или я все еще жив? Если так, то как я оказался в этой совершенно незнакомой мне местности? Почему я понимаю их речь? И почему здесь столько жестокости? Всего за пол дня я видел около сотни экземпляров холодного оружия. А ведь это лишь малая его часть. Что же будет, если представить себе общее его количество, пущенное в ход…

Как смогу я выжить в таком мире? Ведь я поклонник теории Рая, мира без насилия.

И, как любому из истинно Верующих, насилие мне полностью чуждо. Неужели наша колония оказалась единственной? Я отказываюсь в это верить. Я уверен, что здесь тоже есть места, называемые Заповедниками Рая, их надо только найти. И я должен найти их…

На следующее утро, после завтрака Гронкарт опять повел нас к наместнику. Я бы на его месте не стал навязываться, но им виднее, ведь похоже, что остальные лучше адаптированы к этому миру, нежели я.

– К Наместнику? – поинтересовались стражники. – Проходите.

Зала, в которую мы попали, оказалась красиво обставлена, исполнена в белых и кремовых тонах. Посредине стоял большой накрытый к завтраку стол, во главе которого сидел средних лет мужчина, с прямыми недлинными каштановыми волосами, уложенными в простую прическу, загорелым лицом и мягкими карими глазами. Одет он был в белую рубашку и бежевые штаны.

– Здравствуйте, – поприветствовал он нас. – Я – Александр, Наместник Мирограда, – он бросил на нашу компанию заинтересованный взгляд. – Присаживайтесь, угощайтесь.

– Спасибо, – заявила Маня, плюхаясь на стул и придвигая к себе блюдо с мясом.

– Понимаешь, я мясо люблю, а Гронкарт на него раскошеливаться не желает, – добавила она с набитым ртом в ответ на удивленный взгляд Наместника. – А жрать-то хочется!

В это время Рыжий украдкой распихивал по своим карманам пирожки. Оля налила себе соку, а Донгель с наслаждением откинулся на спинку стула, смакуя красное вино, чем заслужил презрительную Олину реплику:

– Алкоголик!

Вася забилась куда-то в угол, а я присел на стул примерно в середине стола, чтобы не показаться слишком навязчивым, но, одновременно и не выглядеть брезгливым. Зато Гронкарт явно не собирался садиться.