Юрий Петухов - Бунт вурдалаков

«Пойдем!» — прозвучало вдруг в голове у Ивана.

Он снова потёр переносицу, закрыл один глаз, надавил на веко — видение исчезло, лишь рябь колыхнулась меж кореньев. Даже дупла никакого не было.

Но стоило опустить руки — и карлик-крысеныш стоял словно наяву.

Непомерно большой, свисающий вниз морщинистый нос, отвисшая слюняво-поблёскивающая губа, выпученные базедово влажные чёрные глаза, усыпанная паршью, перхотью морщинистая кожа. И рост! Самое главное, это рост — в существе было не больше трёх вершков росту! Но глаза глядели уверенно, нагловато. Было в них что-то нелюдское. Иван даже тряхнул головой — откуда тут людское!!!

«Пойдем!» — прозвучало снова.

Неведомая сила подняла его на ноги. Повела.

Когда дупло было совсем рядом, карлик вдруг исчез.

Но неслышимый зов прозвучал в голове в третий раз: «пойдем!»

Это был шлюз! Чужая память всё помнила. А значит, помнил и Иван. Шлюз!

Возле каждого… почти каждого шлюза свой страж. Да, карлик-крысеныш, морщинистый гном несомненно был стражем шлюза! Иван встал на колени.

Заглянул в дупло. Темно, сыро — опасности индикатор не показывал. Пальнуть бы внутрь пару раз из лучемёта, подумалось Ивану. Но нет! Нельзя! Он согнулся в три погибели. И полез в чёрную дыру.

Запах плесени сразу ударил в нос. Откуда он в старом гнилом дупле?

Иван включил контактные линзы ночного видения… и ничего не увидел. Или проклятые линзы вдруг вышли из строя… или… Он ничего не понимал. Но глаза потихоньку привыкали к темноте.

Первые три шага Иван сделал на ощупь, вытянув вперёд левую руку, в правой сжимая наизготовку лучемёт.

Индикатор тлел зелёным светляком Плесень! Да, вовсю несло плесенью.

Иван стал различать отвесные стены, ровный твёрдый пол, усеянный шуршащей шелухой. Как-то всё это не вязалось с внутренностями дерева, пусть оно хоть живое, хоть неживое. Темная даже во тьме карликовая тень таяла где-то впереди, ускользала. Смутное подозрение охватило Ивана столь внезапно, что он вздрогнул, мороз пробежал по спине. Медленно, боясь сделать резкое движение, он повернул голову назад. Там была темнота, точно такая же как и впереди, как и с боков. Иван вернулся на три шага, опустился на колени. Никакого выхода, никакого отверстия не было! Он провёл рукой по гладкой холодной поверхности. И вдруг понял — это камень, сырой заплесневевший от старости и сырости камень. Он поднялся, не отрывая ладони от камня, ощупывая его, ища трещинки или выбоины. Но ничего такого не было и в помине. Это был не просто камень. Это была стена!

Молотом ударила мысль: шлюз! Он вошёл в шлюз!

Он не в дупле, и не в лесу, он совсем в другом месте. Иван задрал голову вверх. На лицо упала холодная капелька. Откуда? Сейчас Иван кое-что различал — стена уходила ввысь. А с обеих сторон были ещё стены — ровные, гладкие, явно не похожие на внутренности простой пещеры. Это были рукотворные стены. Они замшели, заплесневели, но было ясно, что их сотворила рука человека.

Иван поперхнулся. Человека?! Не надо спешить с выводами.

«Пойдем!» — кольнуло в мозг.

И он пошёл.

Пошел в темноту и неизвестность. Пошел на призрачный зов, не понимая ничего, но приготовившись ко всему. Кем или чем был корявый морщинистый карлик — галлюцинацией, наваждением? А может, это абориген, местный житель, туземец? Тогда почему он пропадает, когда нажмешь на глазное яблоко? Ведь это испытанный способ, которым можно отличить реальность от миража…

Нет, тут что-то другое.

Иван шёл медленно, озираясь, выставив вперёд руку, хотя особой нужды в этом уже не было — с каждым десятком шагов становилось светлее. Правда, свет был каким-то зыбким, мигающим, словно где-то далеко или высоко горели свечи на ветру. Только какие тут, в чуждом мире, свечи!

Пол шёл под уклон и был он таким же холодным каменным заплесневелым как и стены. Местами из черных извивистых трещин торчали грибы-поганки на тонких немощных ножках. Грибы эти чуть светились. Но основной свет шёл не от них. Иван почти неотрывно следил за показаниями индикатора опасности и анализатора — оба прибора молчали. Нет, здесь надо было больше полагаться на собственное чутье.

Впереди то появлялась, то исчезала в неровном свете карликовая тень.

Иван шёл следом, да и куда ещё он мог идти в этом узком каменном, вытянутом в неизвестность мешке. Он уверял сам себя, что карлик наведённый фантом, а следовательно, он сам обнаружен, его «ведут», он «под колпаком». Ощущение было не из приятных, но куда деваться! Ивану хотелось выругаться вслух и выкрикнуть в сумеречный туман: «Эй, вы! Выходите! Покажитесь, мать вашу!