Эдгар Берроуз - Принцесса Марса. Боги Марса. Владыка Марса

Перевязи и портупею командира густо усеяли бриллианты. На фоне его эбонитовой кожи они сияли особенно ярко. Вообще вся картина была захватывающей. Красивые люди; варварская роскошь снаряжения; отполированная палуба; обшивка кают, сложно и прекрасно инкрустированная драгоценными камнями и металлами; пылающее золото поручней; начищенный металл орудий…

Меня и Файдор, связанных вместе, отвели в трюм и запихнули в маленькое помещение с одним-единственным иллюминатором. Затем наши конвоиры снаружи заперли дверь на засов.

Мы слышали, как команда трудилась над сломанными винтами, а через иллюминатор могли видеть, что корабль неторопливо дрейфует на юг.

Некоторое время мы оба молчали. Каждый погрузился в свои мысли. Я гадал, какова могла быть судьба Тарса Таркаса и той девушки, Тувии.

Даже если им удалось ускользнуть от преследования, они неизбежно должны были попасть в руки либо красных людей, либо зеленых и в качестве беглецов из долины Дор могли подвергнуться немедленной и ужасной казни.

Как мне хотелось оказаться рядом с ними! Думаю, я сумел бы убедить умных красных барсумиан в том, что их суеверие глупо, бессмысленно и в долине Дор их ждет жестокая гибель.

Тардос Морс поверил бы мне. В этом я не сомневался. Насколько я знал характер джеддака, он бы храбро отстоял свои убеждения. И Дея Торис поверила бы мне. На сей счет у меня тоже не возникало ни малейших сомнений. И было еще с тысячу красных и зеленых воинов, моих друзей, которые ради меня презрели бы вечное проклятие. Они пошли бы за мной, куда бы я их ни повел.

Единственной опасностью, подстерегавшей меня в случае побега от черных пиратов, была встреча с враждебными красными или зелеными племенами Барсума. Тогда я не успел бы даже исповедаться.

Впрочем, пока на этот счет тревожиться было незачем, потому что перспектива бегства выглядела весьма отдаленной.

Мы с девушкой были связаны вместе веревкой, позволявшей разойтись не более чем на три-четыре фута. Когда нас втолкнули в маленькую каюту, мы сели на низкую скамью напротив иллюминатора. Скамья, сделанная из древесины сорапуса, представляла собой единственную мебель в этом помещении. Пол, потолок и стены были из карбидного алюминия, светлого твердого сплава, который широко использовался в конструкциях марсианских военных кораблей.

Я сидел, размышляя о будущем и глядя в иллюминатор, находившийся на уровне моих глаз. И вдруг взглянул на Файдор. Она рассматривала меня со странным выражением, какого я еще не видел на ее лице. И выглядела особенно прекрасной.

Девушка тут же опустила глаза, и мне показалось, что легкий румянец выступил на ее щеках. Ее явно смутило то, что я заметил, как она разглядывает низшее существо, – так мне подумалось в тот момент.

– Что, интересно посмотреть на плебея? – со смехом спросил я.

Она опять глянула на меня с коротким смешком.

– О да, очень. Особенно когда у него такой великолепный профиль.

Настала моя очередь смутиться, но я решил обойтись без этого. Мне казалось, что она подшучивает надо мной, и я восхитился ее храбростью. У марсианской девы нашелся повод для юмора по дороге к смерти, и я рассмеялся вместе с ней.

– А ты знаешь, куда мы направляемся? – спросила она.

– Полагаю, туда, где открывается тайна вечной загробной жизни, – ответил я.

– Боюсь, меня ждет нечто гораздо худшее, – пробормотала она, вздрогнув.

– О чем это ты?

– Могу лишь строить догадки, – сказала Файдор, – потому что ни одна из многочисленных женщин нашей расы, похищенных черными пиратами за минувшие века, не вернулась, чтобы рассказать о том, что с нею было. А поскольку чернокожие никогда не берут в плен мужчин, предполагается, что судьба увезенных девушек куда хуже смерти.

– Может, это просто возмездие? – невольно вырвалось у меня.

– Что ты имеешь в виду?

– Разве сами ферны не поступают так же с теми несчастными, которые отправляются в паломничество по таинственной реке Исс? Разве Тувия не провела пятнадцать лет в рабстве? Может быть, тебе предстоит страдать так, как ты заставляла страдать других?

– Ты не понимаешь, – покачала головой Файдор. – Мы, ферны, – священная раса. Для низших существ великая честь стать нашими рабами. И разве мы не спасаем время от времени глупцов, которые плывут по незнакомой реке в неизвестные места к неведомому концу и должны стать добычей травяных людей и обезьян?

– Но разве вы не поддерживаете всеми силами нелепое суеверие в тех, кто живет во внешнем мире? – возразил я. – Это самое дурное из всех ваших деяний. Можешь мне объяснить, почему вы всячески поощряете это заблуждение?