Сергей Щеглов - Часовой Армагеддона

Валентин положил ладони на теплое, почти живое дерево столешницы, оперся на руки, склонив голову. Все получилось так неожиданно и так не вовремя; Валентин чувствовал, что в глубине души уже все решил, и теперь только осталось уговорить самого себя выполнить это решение.

Погоди, погоди, сказал он себе. Я не так уж и много услышал. Давай уж на всякий случай и кольцо заберем, а? Валентин кивнул своим мыслям. Да, последнее задание Занга следовало выполнить. Хотя бы для того, чтобы за переговорным кольцом больше никого не послали.

Он медленно, все еще погруженный в беспорядочные размышления, вышел из зала и пошел вперед по коридору, к заветной двери, которую и теперь легко отличал среди десятка соседних. Кажется, Малый Соборный зал? Посмотрим.

Внутри стоял приятный полумрак. Поначалу Валентину показалось, что он попал в бар или комнату отдыха — стоило ему сделать шаг, и в полутьме заиграла негромкая музыка, а от стен отделились и придвинулись ближе высокие стулья. Один из них ткнулся Валентину в бок, приглашая садиться. Валентин пожал плечами и сел.

Стул тут же набрал скорость и подвез его к длинной широкой стойке, за которой виднелась полки, уставленные бутылями разных размеров. Ну точно, бар, восхитился Валентин, однако тут в глаза ему бросилось еще одно обстоятельство. Кроме бутылей, на полках располагались странные предметы, напоминавшие очень сложную химическую посуду; некоторые из них были соединены прозрачными стеклянными трубками. В большой бутыли под стойкой булькала и пузырилась голубоватая жидкость. В воздухе пахло озоном и еще чем-то неопределенным, но явно неживым.

Валентин принялся разглядывать предмет за предметом. Где-то здесь, за прилавком Сатаны, хранился отгрызенный у Роберта палец вместе с переговорным кольцом. Валентин был уверен, что кольцо с пальца так и не сняли.

Он нашел то, что искал, в середине третьей полки. Палец торчал из зеленоватой массы, комком осевшей на дне широкой колбы, залитой прозрачной жидкостью. Кольцо сидело на пальце как на живом; от него вверх, к сужающемуся горлышку, уходила красная нить. Наружу она высовывалась овальным язычком, напоминавшим приделанный к колбе ярлык. Валентин протянул руку, желая подхватить сосуд «перчаткой», но тот сам скользнул по воздуху и опустился прямо перед ним. Валентин усмехнулся — до чего услужлив этот замок! — и потянул за язычок. Палец послушно вылез из колбы и повис перед Валентином.

Оставьте себе, подумал Валентин, осторожно снимая кольцо. Видимо, Великий Черный использовал палец для подстройки своих биотоков под биограмму Роберта; мне это ни к чему. Мое дело — просто забрать кольцо…

Взяв токен-ринг в руки, Валентин мгновенно ощутил, что тот работает. Работает точь-в-точь как его собственный, пульсирует теплом, напоминая хозяину о готовности к сеансу связи. Вот те на! Это как же его Великий Черный перенастроил?! Валентин цокнул языком — ничего себе, разобраться в незнакомой магии, и за каких-то пару часов изменить ее! Силен был Великий Черный!

Валентин подбросил кольцо на ладони. Ну блин, совсем никакой защиты — работает, и все! Может быть, вызвать кого? Притвориться Великим Черным, звякнуть Зангу и сказать загробным голосом: «Твой посланник мертв, и теперь очередь за тобой!»

Валентину все еще было не по себе. Как-то не так представлялась ему сегодня утром эта сцена. Ну хоть немного торжества, хоть немного радости! Я же нашел это чертово колечко!

Ни хрена.

Валентин вздохнул, покачал головой и развязал кошель, решив для верности спрятать кольцо туда.

Поверх всех остальных в нем лежала крупная серебренная монета, которую Валентин узнал бы из тысячи.

Рука Валентина дрогнула, едва не выпустив кольцо. Оно же в зале осталось! Валентин попятился было, но тут же рассмеялся. Вот уже от собственного кошелька бегать начинаем. Пусть его. По крайней мере, токен-ринг будет в хорошей компании.

Валентин положил кольцо рядом с монетой — почти ожидая, что та отползет в сторону и зашипит, чего монета, разумеется, не сделала, и завязал кошель. Хорошо, господин Рейлис или как вас там. Придется вами заняться.

Быстрым шагом Валентин вышел прочь и безо всяких приключений вернулся в зал заседаний. В нем все выглядело так, словно и не было никакого побоища. Дыра в стене исчезла, стол с еле заметной трещинкой посередине по-прежнему был идеально кругл, и сидели за ним вполне прилично выглядевшие люди. Только шишка на лбу у Максима позволяла догадаться, что одними застольными беседами дело не ограничилось.