Сергей Щеглов - Разводящий Апокалипсиса

— Вы уверены, — мягко спросил Акино, — что у вас больше нет вопросов?

Валентин усмехнулся.

— Скорее, их слишком много, — ответил он. — Но те, что относятся к Не-Биллу, я решу с коллегой Донованом в рабочем порядке. А те, которые касаются меня самого…

Валентин замолчал и многозначительно посмотрел на принца. Акино сдержал свое обещание, данное три недели тому назад. Сейчас загадки, волновавшие Валентина в то время, и впрямь казались до смешного простыми. Ему даже не пришлось возвращаться на Побережье; трех часов работы с рэр-визомоном оказалось вполне достаточно. От всех вопросов, волновавших Валентина в ту пору, сейчас остался только один.

— Принц, — сказал Валентин, глядя Акино прямо в глаза. — Вы так и не сказали мне, что я должен делать со Шкатулкой Пандоры.

— Пока — ничего, — ответил Акино. — У нас просто нет проблем, требующих ее применения. Когда они появятся, вы узнаете об этом первым.

— Значит, — уточнил Валентин, — пусть Шкатулка остается в спецхране?

Принц Акино печально улыбнулся.

— Талисманы такой мощи, — сказал он, — могут храниться где угодно. В нужный момент они все равно исполнят волю своего повелителя. Вы прошли инициализацию, коллега Шеллер, и теперь вы — повелитель Шкатулки, где бы она ни находилась. И можете мне поверить, Валентин: когда вы решитесь выпустить на свет еще один шарик, мои советы уже ничего не будут для вас значить.

Валентин вздохнул и мысленно в очередной раз посетовал на судьбу. Насколько все-таки правильнее, подумал он, захватывать талисманы в тяжелой борьбе, привлекая и предавая союзников, сотнями истребляя врагов и тысячами — друзей, как принято это у нормальных тальменов. По крайней мере ты потом точно знаешь, что делать с талисманом. А тут свалилась Шкатулка с неба — а зачем, никак не поймешь.

— Закончим? — вопросительно произнес Акино, ни к кому конкретно не обращаясь.

Шеллер и Донован одновременно кивнули. Валентин поспешно спрятал полученные бумаги в задний карман брюк.

— Звоните, если что! — бросил Донован, исчезая в желтом облаке Т-портала.

— До встречи, принц, — попрощался Валентин, следуя его примеру.

Вот и посовещались, подумал он, возникая перед парадным входом Управления Внешней Разведки. Я-то, дурак, надеялся, что хоть какая-то ясность появится. А вместо этого появилась пачка документов.

Валентин запрокинул голову, разглядывая величественный, подпирающий небо прямоугольник Управления, и потер переговорное кольцо.

— Здесь я, — ответил ему Леонид Баратынский.

— Привет, — сказал Валентин. — А вот и я. К тебе можно?

— Ты?! - вскричал Баратынский. — На самом деле? Быть не может! Ты же сгинул с лица земли! Три недели на вызовы не отвечаешь, дома только ночуешь, я уж собрался самому принцу рапорт писать! И вот на тебе, появился!

— Ну, появился, — пожал плечами Валентин. — Мне вчера Диана передала, что у тебя по работе какой-то вопрос…

— Ага, — обрадованно воскликнул Баратынский. — Вот, значит, как тебя теперь на пиво заманивать? Работой? Ясно, ясно, теперь не отвертишься!

— Так у тебя пиво, — уточнил Валентин, — или что-то по работе?

— Не повезло тебе, — усмехнулся Баратынский. — Думал, в субботу заявишься, значит, на пиво? А я вот как раз работаю. Давай ко мне! Портал!

На удивление Валентина, портал и впрямь появился. Полыхнуло розовым, по всему телу пробежала волна холода, и Валентин очутился в просторной прямоугольной комнате без единого окна. С одной ее стороны располагалась дверь, с противоположной — заваленный бумагами письменный стол, а в центре находилось странное сооружение, от одного вида которого у Валентина закружилась голова. Больше всего оно напоминало рамку для тренировки космонавтов — лежачее кресло, окруженное несколькими кольцами; но колец было не два и не три, а буквально сотни, разных цветов и размеров, переливающихся огнями и меняющих форму. Все они постоянно двигались, как правило, медленно, подобно минутной стрелке, но время от времени одно из колец начинало мелко вибрировать, издавая довольно противный визг, и в то же мгновение все сооружение исчезало из виду, сливаясь в одну сплошную серую поверхность.

Валентин поморщился и, стараясь не смотреть на эту вызывающую головокружение штуковину, поискал глазами Баратынского. К счастью, тот оказался совсем рядом, стоя у стены со скрещенными на груди руками.

— Ну, здорово, братишка! — сказал Баратынский, делая шаг вперед и крепко обнимая Валентина. — Тыщу лет тебя не видел! Думал, уже все — зазнался, друзей старых позабыл… Молодец, что пришел!