Сергей Щеглов - Тень спрута

— Все, все, все! — воскликнул Калашников, поднимая руки. — Вы меня убедили! Осталась самая малость — дождаться персонального приглашения.

— Действительно, малость, — улыбнулся Гринберг. — Помните наших аквалангистов?

— Помню, — Калашников опустил руки. — Так это…

— Среди полученных вами писем, — перебил его Гринберг, — по меньшей мере одно содержит скрытый намек. Если вы сумеете его разгадать, считайте, что приглашение у вас в кармане.

Калашников с воодушевлением потер руки:

— Отлично! Значит, вторым пунктом будет анализ писем.

— Вторым? — удивился Гринберг.

— Ну да, — подтвердил Калашников. — Первым пунктом пойдет история двадцать первого века. А на сон грядущий я почитаю свежие галактические новости. Про Звездного Пророка и его новомодный джихад.

— Почитать — почитайте, — согласился Гринберг. — Но как только вам, Артем Сергеевич, придут в голову какие-нибудь новые идеи, не откажите в любезности посоветоваться со мной относительно их безопасности. В противном случае я буду вынужден грубо вмешаться в ваши сетевые похождения — примерно так, как я это только что проделал. С этой минуты ваш лирк переведен на режим «звоночка», ставящий ваши импульсивные действия под внешний контроль.

— Давно бы так, — пробормотал Калашников. — Где же раньше были, с этим режимом-то? У меня половина действий — импульсивная, я уже лет десять с этой дурью бьюсь, да все без толку!

— Опыт показал, — развел руками Гринберг, — что режим «звоночка» эффективен только тогда, когда сам обучаемый понимает его целесообразность. Я решил дождаться, когда вы совершите свою первую серьезную ошибку.

— И дождались, — кивнул Калашников.

— Нет, — возразил Гринберг. — Вашей ошибки я так и не дождался.

— Да ну? — удивился Калашников. — А Прекрасная Галактика?

Гринберг подался вперед и заглянул Калашникову в глаза.

— Прекрасная Галактика — моя ошибка, — сказал он тихо, словно извиняясь. — Если бы я чуть дольше посидел у вас в среду вечером, у Звездной России все еще оставался бы выбор, в какой форме преподнести эту идею галактическому сообществу. Сейчас у нас такого выбора нет.

— А зачем ее вообще преподносить? — пожал плечами Калашников. — Свалим все на технотронную церковь, а для переписки я другую приманку придумаю…

Гринберг медленно покачал головой.

— Вы все еще не поняли, Артем Сергеевич, — сказал он своим излюбленным вкрадчивым тоном. — Трансформационные идеи, совокупность которых вы назвали «Прекрасной Галактикой», вовсе не являются плодом вашего воображения. С восьмидесятых годов прошлого века Центром Стратегического Управления разрабатывается аналогичный проект под условным названием «Экспансия». В последние годы, в связи с активизацией межпланетных контактов, проект получил статус рабочего, и в настоящее время лежит в основе всей внешней политики Звездной России.

Павел Макаров рассматривал громадный пульт управления, усеянный тысячами кнопок, тумблеров, переключателей и ползунков. Сотни циферблатов, вызывавших в памяти черно-белые фильмы про летчиков и ядерных физиков, подрагивали белыми стрелками; красные и зеленые панели с незнакомыми аббревиатурами перемигивались в такт неведомым технологическим процессам, свершающимся за серой металлической стеной.

— Смелее, Пал Саныч, — пробасил Лапин и положил Макарову руку на плечо.

Макаров охнул, затравленно покосился на своего куратора и щелкнул первым попавшимся тумблером. Все равно у меня ничего бы не получилось, подумал он в свое оправдание. Разве в этой технике за пять минут разберешься?

— Ну как? — спросил Лапин, повернувшись к стоявшему в сторонке щуплому старичку.

Старичок этот, представившийся как Джо-Натан Маркс, произвел на Макарова двойственное впечатление. На первый взгляд его так и хотелось отнести к породе «вредных старикашек», цепляющихся к каждому слову и язвительно высмеивающих собеседника за малейшие ошибки. Однако звание Джо-Натана — элфот — заставляло отнестись к нему с большим вниманием. За последние дни Макаров успел понять, что элфоты — лица, формирующие отношения, — занимают самые верхние позиции в социальной иерархии Звездной России. Подлинным уважением к носителям этого звания Макаров проникся, когда узнал, что во главе всей звездно-российской цивилизации стоит точно такой же элфот. Сид Майер, верховный элфот Звездной России.