Стивен Дональдсон - Раненая страна (Том 2)

Продвигаясь вперед, сур-джехерины поравнялись с Вейном и замелькали у его бедер. Юр-вайл оставался неподвижным, словно время не имело для него значения. Существа из жижи все ближе пробивались к горловине полуострова.

- Хоннинскрю спрашивает, знают ли сур-джехерины юр-вайла, которого вы называете Вейном. Он спрашивает, не Вейн ли позвал их к нам на помощь. Они отвечают, что ничего не знают о нем. Он пришел в их глиняные ямы с запада и направился прямиком в это место, будто знал здесь все пути. Они последовали за ним в поисках ответа на его странное поведение.

На лице Красавчика снова промелькнуло удивление.

- Благодаря ему они поняли, что на Сарангрейвской Зыби появились братья Чистого, которым угрожала опасность. Осознав весть Вейна, они пришли сюда, чтобы выполнить свой древний долг.

В отсветах изумрудного сияния и бликах оранжевого пламени Вейн казался воплощением тайны. Он смотрел мимо людей куда-то вдаль - загадочно и отрешенно.

Скесты дрогнули. Очевидно, в их тупых мозгах имелся какой-то зачаточный инстинкт выживания. Вместо того чтобы идти на верную смерть ради мести люкера, они начали отступать. Сур-джехерины быстро отгоняли их в стороны.

Хоннинскрю издал несколько булькающих звуков. Красавчик перевел:

- Наш Друг просит сур-джехеринов рассказать ему о Чистом, которого он не знает.

- Нет, - возразила Первая. - Оставим этот вопрос до лучших времен. Путь свободен, и нам пора отправляться в дорогу. Давайте воспользуемся помощью сур-джехеринов и выберемся из этих гиблых мест.

Она мрачно взглянула на Кавинанта, словно тот создавал проблему, которая ей очень не нравилась:

- По моему мнению. Поиск должен идти на запад. Что скажешь. Друг Великанов?

Морской Мечтатель стоял рядом с ней, покачивая на руках спящую Линден. Тревога на его лице не имела отношения к вопросу о западном или восточном направлении.

Кавинант схватился за грудь, продолжая раскачиваться взад и вперед.

- Нет! Ты не права!

В его ушах шумели крылья сотен птиц. Голова казалась треснувшим горшком, где каждый острый край резал совесть чувством непростительной вины. Сандер и Холлиан смотрели на него, но он не видел их лиц. Кавинант с трудом осознавал происходящее.

- Тебе надо узнать о Чистом.

Глаза Первой сузились.

- Томас Кавинант, - резко сказала она, - не шути надо мной. Цель и жизнь Поиска в моих руках. Я должна сделать правильный выбор.

- Вот и выбирай. - Внезапно рука Кавинанта сжалась в кулак и впилась ударом в ночную тьму. - Выбирай что хочешь - истину или невежество! Слабость сжала его горло. - Они называют Чистым одного из Великанов.

Первая нахмурилась, словно слова Кавинанта пронзили ее сердце. Она посмотрела на лица людей и своих соплеменников, взглянула на передние ряды сур-джехеринов, которые освобождали горловину полуострова, и, повернувшись к Кавинанту, сурово сказала:

- Хорошо, Друг Великанов. Расскажи мне о Чистом. Друг Великанов! Кавинант задохнулся от тоски. Ему хотелось скрыть свое горе. Но страсть воспоминаний не могла молчать.

- Его звали Мореходом Идущим-За-Пеной. Он был последним из Великанов, которые жили в Стране, - из тех, кто в своих странствиях потерял дорогу к Дому.

Перед его глазами возник образ Идущего-За-Пеной. Он наложился на лицо Хоннинскрю, и Кавинанту вновь показалось, что Мертвые вернулись к нему.

- В ту пору надежда покинула наши сердца. Лорд Фоул держал Страну в своих руках и хотел раздавить ее, как сочный плод. Никто не смел противостоять ему, кроме меня и Идущего-За-Пеной. Великан был моим другом и опорой. Он отвел меня в Ясли Фоула, чтобы я сразился со Злом. Мы почти не верили в победу, но уже и не боялись смерти. А потом он сгорел в огне...

Вздрогнув, Кавинант смахнул слезу и попытался удержать нить рассказа:

- Прежде чем мы попали туда, Лорд Фоул поймал нас в западню. Мы были обречены на гибель, но джехерины - вернее, их предки... Они спасли нас. Во имя Чистого.

Они рассказали нам свою легенду - о той маленькой надежде, которая не давала им сойти с ума. Джехерины верили, что однажды кто-то Великий и Чистый, с душой, незамаранной пальцами Фоула, придет к ним и принесет долгожданную свободу. Если только они будут достойными ее... А они были достойны свободы! Джехерины пережили столько горя, что во всем мире не хватило бы слез, чтобы смыть следы насилия с их гордых и светлых душ. Они посчитали Чистым меня, но я не мог...

Его сотрясал горький плач о прошлых и ничем не заменимых жертвах.