Клиффорд Саймак - Миры без конца

Лицо продолжало что-то говорить ему и склонилось еще ближе. Блэйн почувствовал, как на него падают брызги слюны. И пока человек что-то говорил Блэйну, он вспомнил это лицо. Прошлым утром его выловил на стоянке Болтун, и теперь он снова был здесь, с придвинутым почти вплотную лицом, и слова опять лились с его губ.

— Перестань, Джо, — раздался еще один голос. — Он еще не пришел в себя. Ты слишком сильно ударил его, он ничего не соображает.

Блэйн узнал и этот голос. Он поднял руку, оттолкнул говорящее лицо и с трудом сел, прислонившись спиной к стене.

— Привет, Коллинз, — сказал он второму голосу. — Как ты здесь очутился?

— Меня привезли, — ответил Коллинз.

— Да, я слышал…

Интересно, где я, подумал Блэйн. Вероятно, старый подвал — подходящее место для заговорщиков.

— Ваши друзья? — спросил он.

— Оказалось, друзья.

Снова появилось лицо Болтуна.

— Уберите его от меня, — сказал Блэйн.

Еще один голос велел Джо убраться. Блэйн узнал и этот голос.

Лицо Джо исчезло.

Блэйн поднял руку и вытер ладонью лицо.

— Далее, — сказал он, — я найду здесь и Ферриса.

— Феррис мертв, — проронил Коллинз.

— Не думала я, что у вас есть мужество, — сказала Люсинда Сайлон.

Он отвернулся от грубой поверхности стены и, наконец, увидел их, стоящих рядом — Коллинза, Люсинду, Джо и еще двоих, которых он не знал.

— Он больше не будет смеяться, — сказал Джо.

— Я ударил его не так уж сильно.

— Достаточно сильно.

— Откуда вы знаете?

— Мы проверили, — сказала Люсинда.

Он вспомнил, как прошлым утром она сидела за столом напротив него, вспомнил ее спокойствие. Она по-прежнему была спокойна. Она из тех, подумал Блэйн, кто может проверить — тщательно проверить мертв ли человек.

Это оказалось не слишком трудно. Когда Блэйн полез через стену, поднялась суматоха. Охранники выскочили за ним, и было легко проникнуть в дом и убедиться, что Феррис мертв.

Блэйн поднял руку и пощупал на голове за ухом шишку. Она приняла меры и ко мне, подумал он, приняла меры, чтобы я очнулся не слишком быстро и не наделал им хлопот. Он с трудом поднялся на ноги и стоял, пошатываясь и опираясь рукой о стену.

Потом он взглянул на Люсинду.

— «Образование», — сказал он, перевел взгляд на Коллинза и добавил: — Вы тоже оттуда.

Поочередно он оглядел всех остальных.

— А вы? — спросил он. — Вы все?

— «Образование» давно все знает, — сказала ему Люсинда. — Столетие или даже больше. Мы давно интересуемся вами, и настанет день, мой друг, когда мы прижмем «Сны» к ногтю.

— Заговор, — с угрожающим смешком сказал Блэйн. — Прелестная комбинация — «Образование» и заговор. И Болтун… О, Боже, не говорите мне о Болтунах!

Она лишь чуть наклонила подбородок, лоб ее оставался прямым.

— Да, Болтуны тоже.

— Теперь, — сказал ей Блэйн, — я узнаю все. — Он вопросительно ткнул пальцем в Коллинза.

— Это человек, — ответила девушка, — который сбежал из «Снов» прежде, чем вы что-либо узнали, который наугад доверился вам. Мы взяли его…

— Взяли его?!

— Конечно. Не думаете же вы, что у нас нет… ну, назовем их представителями… в Центре.

— Шпионы.

— Ладно, пусть будут шпионы.

— А я… где мое место? Или я лишь, в известном смысле, помеха?

— Вы помеха? Никогда! Вы были слишком добросовестным, дорогой. Слишком удовлетворенным и самодовольным, слишком идеалистичным.

И она была не так уж и не права. Существовал заговор «Образования» — не считая, конечно, заговора, таящегося в самом Центре — и он попал в самую гущу.

И побежден, подумал он, абсолютно, грязно побежден! Нельзя не запутаться в такой паутине, если всю жизнь провести рядом с нею.

— Я говорил вам, дружище, — сказал Коллинз, — здесь что-то не так. Мое сновидение было сделано с определенной целью.

Цель, подумал Блэйн. Цель собрать данные о гипотетических цивилизациях, воображаемых культурах, получить знания из первых рук о том, что выйдет при многих возможных условиях, собрать и систематизировать данные и выделить из них факторы, которые могут быть привиты нынешней культуре, дойти до концентрирования культуры в холодной, научной манере, подобно тому, как плотник сколачивает курятник. А хлам и отбросы этого курятника можно использовать для фабрикации Сновидений, которые волей-неволей будут видеть спящие.

А цель «Образования» — в разоблачении этого заговора? Вероятно, политика. Союз, который сумеет разоблачить такое двуличие, пожнет множество форм общественного восхищения и этим укрепит свои силы, когда настанет время раскрыть карты. Или, возможно, цель кроется в идеализме, в элементарной честности, несмотря на разрушение схемы, которая должна дать Союзу преимущественное положение перед всеми остальными.