Уильям Тенн - Обитатели стен (сборник)

— Вы живете с родителями, мисс Грэшем?

— Нет, я живу одна. Я сирота.

Он подождал, пока официант переменит блюда, потом подцепил на вилку кусочек креветки и возобновил вопросы.

— Давно?

Она уставилась на него поверх тарелки с фруктовым салатом.

— Простите, мистер Валик?

— Давно? Когда вы осиротели?

— В самом младенчестве. Кто-то оставил меня на ступеньках приюта для младенцев.

Он заметил, что, бесстрастно отвечая на вопросы, она сосредоточенно глядела в тарелку, а румянец на ее лице проступил еще ярче. «Может быть, ей неудобно признаться в том, что она, возможно, была незаконнорожденной? — подумал он. — Конечно, она уже привыкла к этому за — сколько ей лет? Больше двадцати четырех. Чепуха, конечно, она с этим уже свыклась».

— Но, поступая на работу, вы указали в анкете, мисс Грэшем, что вашими родителями являются Томас и Мэри Грэшем.

Среда уже не ела, а вертела в руках стакан.

— Это старая супружеская чета, которая удочерила меня, — сказала она очень тихо. — Они скончались, когда мне было пятнадцать. У меня нет родственников.

— Вернее, они вам неизвестны? — заметил он, подняв указательный палец.

К удивлению Фабиана она хихикнула. Это было так странно, что Фабиан почувствовал себя неловко.

— Совершенно верно, мистер Валик. У меня нет родственников, которые мне известны.

«О которых я знаю», — тихо повторила она про себя.

Фабиан с раздражением почувствовал, что нить разговора теряется. Он немного повысил голос:

— А кто такой доктор Моррис Лорингтон?

Она внимательно на него посмотрела, даже, пожалуй, настороженно.

— Доктор Моррис Лорингтон?

— Да, человек, которого, как вы написали, следует уведомить в чрезвычайном случае. Если с вами что-то случится, пока вы работаете у нас.

Казалось, девушка насторожилась. Ее глаза сузились. Она внимательно посмотрела на него, и дыхание ее чуть участилось.

— Доктор Лорингтон — старый друг. Он… Он был доктором в приюте для сирот. После того, как Грэшемы удочерили меня, я продолжала посещать его всякий раз, когда… — ее голос затих.

— Всякий раз, когда вам требовалась медицинская помощь? — продолжил за нее Фабиан.

— Да-а, — сказала она, оживившись, как будто он предложил совершенно новую причину для посещения врача.

— Я приходила к нему всякий раз, когда мне требовалась медицинская помощь.

Фабиан хмыкнул. Тут было что-то не то, но это «что-то» ускользало от него. Но она отвечала на его вопросы. Он не мог этого отрицать, она, безусловно, отвечала.

— Думаете ли вы увидеться с ним в октябре? — спросил он.

Среда уже не казалась встревоженной — она выглядела напуганной.

— В октябре? — повторила она дрогнувшим голосом.

Фабиан покончил с креветками и вытер губы. Но он не спускал с нее глаз.

— Да, в октябре, мисс Грэшем. Вы попросили отпуск на месяц, начиная с пятнадцатого октября. Пять лет назад, после того, как вы проработали на «Слотер, Старк и Слингсби» тринадцать месяцев, вы тоже попросили отпуск в октябре.

Его удивило, насколько испуганной она выглядела. Он ощутил торжество при мысли, что оказался прав, занявшись этим делом. При этом он испытывал не просто любопытство, но любопытство, подогретое мыслью о своей хорошей работе.

— Но мне не оплачивают этот отпуск. Я и не прошу, чтобы мне его оплачивали, мистер Валик. Мне не платили ив… тот раз.

Она комкала салфетку прямо у лица и, казалось, готова была убежать. Румянец ее пропал окончательно, так что лицо сильно побледнело.

— Тот факт, что вы не собираетесь получать жалование за время отсутствия… — начал Фабиан, но тут появился официант, неся второе. И к тому времени, как он удалился, Фабиан с раздражением отметил, что Среда использовала эту передышку, чтобы отчасти восстановить душевное равновесие. Хотя она все еще оставалась бледной, на ее щеках проступили красные пятна, и она уже не сидела на краешке стула, а откинулась на спинку.

— Тот факт, что вы не собираетесь получать жалование за время отсутствия, не имеет значения, — продолжал он. — Это совершенно очевидно. В конце концов, вам полагается ежегодно двухнедельный оплачиваемый отпуск. Что и подводит меня ко второму пункту. Каждый год вы обращались с двумя необычными просьбами. Во-первых, вы просили дополнительный отпуск за свой счет в общей сложности на три недели. А затем вы просили…

— Отпуск ранней весной, — закончила она за него, контролируя свой голос. — А разве в этом есть что-то недозволенное, мистер Валик? У меня не возникает никаких конфликтов с другими девушками, да и фирма может быть уверена, что секретарша просидит в офисе все лето.