Александр Зорич - Похороны крокодила

Крокодилу тоже досталось на вираже - сверток стремительно проскользил в сторону дверей и глухо о них бахнул.

Пришлось Саше, держась за стену, подобраться к нему и возвратить на место. Можно было, конечно, так и оставить. Что ему теперь, крокодилу, до человеческих представлений о благолепии последнего пути? Но Саша постеснялся Арины.

Итак, крокодил вновь простерся у ног - Сашиных, обутых в грубые, с осени не мытые башмаки, и Арининых, в элегантных замшевых сапожках.

«Сорок третий размер плюс тридцать седьмой дают при сложении восьмидесятый размер…» - Сашины мысли блуждали.

Устроив подбородок на упертых в сведенные колени руках, Арина пристально смотрела на сверток. Ее слабо освещенный профиль казался значительным и печальным, как у барышень со старинных камей.

«Надо бы развлечь ее».

- А я, знаете, о чем думаю? Что мы с вами похожи на жрецов египетского бога-крокодила Себека. В Древнем Египте был такой город, в Ливийской пустыне - Шедит, греки называли его Крокодилополем. Там рептилии жили вольготно… При храмах. И всюду им был почет и слава - воплощения Себека! Считалось, что мистическое тело бога-крокодила состоит из обычных, рядовых крокодилов, точнее, что рядовые крокодильчики его составляют, ну, все равно как, допустим, совокупность всех влюбленных на земле отчасти составляет то, что мы называем «любовь»… Вообще, конечно, там была посложнее теория, но сейчас это не важно. В общем, крокодилов там хорошо кормили, даже поили вином, а после смерти бальзамировали. Археологи нашли такие кладбища… Мумии крокодилов по всем стоящим музеям пылятся, разве только в Саратове нету. По свидетельству современников, крокодилы там расхаживали по храмам совершенно свободно, увешанные золотыми украшениями. И если хотели кого-нибудь скушать из прислуживающих рабов, им, конечно, дозволялось… Так что нынешние мы, когда готовим крокодилье мясо, лишь восстанавливаем историческую справедливость по канонам Ветхого Завета. Зуб за зуб… Или вот еще вспомнил забавное: если родители-крокодилы умирали и оставляли без присмотра кладку яиц, добрые египтяне выковыривали яйца из навоза, пропитывали их бальзамической смолой и тоже хоронили… Чтобы папа и мама на том свете без чад не скучали.

- Вот это да… Откуда вы все это знаете?

- Я историк.

- Любитель?

- Почему? Дипломированный. После университета, даже аспирантуры. Хотя и любитель, конечно, тоже.

- Извините за глупый вопрос, ради бога, - смутилась Арина. - Я всю жизнь проработала в торговле… Просто успела забыть, что ведь и в наши дни бывают где-то еще университеты… Чувствую, скоро начну носить свитера с люрексом, слушать певицу Валерию и певца Киркорова… Как все у нас…

- Неужели нигде не учились? Речь у вас интеллигентная.

- Не велика заслуга. У меня родители преподаватели, дедушка даже проректором был. В машиностроительном институте. Так что корни.

- А почему не учились?

- Знаете, в 1991 году, я еще девочка совсем была, я вдруг очень остро поняла такую истину… Низкую… Как бы вам объяснить… Что все равно придется собой торговать. Ну, в переносном смысле, конечно… Родители нищие мечтатели, квартира - однокомнатная, конфеты мне позволялись только по воскресеньям, джинсы покупали «на вырост», с расчетом на целый год. Вот я и решила, лучше начинать зарабатывать сразу - большего достигнешь, пока все это тебе не oпротивит. Вот вы - вы же, в конечном счете, тоже работаете в супермаркете, а не, допустим, учителем истории.

- Я бы, может, и не против учителем. Это, в сущности, так… своеродно. Недавно читал книгу про географа, который глобус пропил. Душа моя сначала развернулась, широко-широко, а потом завернулась, то есть свернулась в такой вот изящный вензель, какие, знаете, раньше гнули, чтобы украшать кованые ограды помещичьих парков, по-моему, что-то похожее было в Летнем саду… Ну, врать не стану, про школу я всерьез не думал, а вот в аспирантуре три года отучился, собирался защищаться, все по-настоящему. Но потом жена забеременела. Стало не до вензелей.

- Надо же! И когда срок? - с детской, ясноглазой улыбкой поинтересовалась Арина. Все в ее облике вмиг переменилось. Она стала похожа на Фею Орешника, приводящую в боевую готовность волшебную палочку, мановением которой все оживут, разбогатеют, укрепятся духом. Саша заметил, женщины всегда встречают весть о чужой беременности по-детски искренне, на необычайно возвышенной сестринской ноте.

- Кажется, в марте. Черт… Или в апреле?