Юрий Максимов - Зиккурат

Вот и первая неожиданность. Как торговую делегацию мы себя не рассматривали. Конечно, на «Арксе» лежало много всякого добра, но все задумывалось как дары, а наша основная цель – первый контакт, не более. Впрочем, почему бы дары не сделать товаром?

Откашлявшись, Муса аль-Ас торжественно объявил:

– От имени жителей Земли мы приветствуем народ сангнхитов и славного Ут-Напишти Сто Пятьдесят Второго. С радостью примем участие в торгах. Переговоры с нашей стороны будет вести Вассиан Софронов. Другие члены экипажа поучаствуют в культурной программе.

Вот так: обухом по голове, как говорили древние. Под пристальными взорами сангнхитов ребята невольно расступились, раскрывая меня. Я не успел еще отойти от первого шока, как тут же был шокирован сугубо: Муса церемонно развернулся в мою сторону и низко поклонился. У меня аж колени подогнулись. Вот те на! Да что же здесь происходит?

– Переговоры с нашей стороны будет вести Глава торговцев Иддин-даган, – мерно объявил завораживающий голос Главного Контактера.

И тут, едва оправившись от потрясения, неожиданно для себя я четко произнес:

– Я буду разговаривать с Набу-наидом.

Ребята удивленно оглянулись. Помедлив, Кудур-мабук кивнул:

– Как тебе угодно.

Я с опаской взглянул на Главу воинов. Он тоже внимательно смотрел на меня, но ни удивления, ни недовольства не показывал.

– Ты отправишься с Набу-наидом, – продолжал Кудур-мабук. – Остальных я прошу идти за мной.

Кивнув, уж не поклон ли это? – Главный Контактер показал нам спину. То же сделали его спутники. Сангнхиты направились к платформам. Переглянувшись, мы пошли следом. Со спины можно было пытливо рассмотреть облачения аборигенов. Они выглядели как облегающая сплошная одежда из играющей тенями золотистой ткани, которая, впрочем, больше напоминала жидкий металл вроде ртути. Я посмотрел под ноги. Узорчатая поверхность состояла из плотно пригнанных друг к другу маленьких плиточек, белых и черных. Черные, слагаясь в линии, составляли непонятный асимметричный узор.

У платформ сангнхиты разделились: Иддин-даган и Кудур-мабук взошли на правую, а Набу-наид – на левую. Муса, Бонго, Зеберг, Сунь и Тези Ябубу направились вправо, к Главному Контактеру. Я невольно замешкался: что-то в сердце кольнуло, будто смутная тревога… Всего один миг я всматривался в удаляющиеся спины друзей. Ни один из них не оглянулся.

Спокойный взгляд одинокого, как и я, Главы воинов заставил меня пойти дальше. Несколько шагов – и я ступил на гладкую металлическую поверхность, где сразу отошел в другой конец, подальше от сангнхита. Наш постамент оторвался от плоскости и взмыл вверх. Ни нахлынувшей тяжести, ни свежести воздушного потока я при этом не ощутил. Другая платформа – с двумя сангнхитами и пятью землянами – уже была в воздухе.

За секунду до того, как платформы разлетелись, я вспомнил о друге и взглянул в глаза Тези Ябубу. Они были полны ужаса. И тут нашу платформу дернуло и понесло в другую сторону. С недоумением провожал я взглядом полоску с человеческими фигурками, стремительно уменьшавшуюся на фоне загадочного неба Агана. Чего мог испугаться наш ответственный за безопасность? Какие-то чудные все нынче. Муса не похож на себя, Тези Ябубу сам не свой…

А я? Вроде оставался собой, но и в моей душе ощущалось что-то необычное с того момента, как раскрылись створки люка. Что ж, рано или поздно все тайное станет явным. А пока сангнхитская платформа с остальным экипажем «Аркса» превратилась в точку и растворилась в играющем переливами небе, которое то и дело притягивало к себе взгляд, мутной тенью отражаясь в душе. Оно не было низким, как земное при сильной облачности, но из-за отсутствия любого просвета казалось, что оно не настоящее, а лишь завеса, которой сокрыто подлинное небо от живущих внизу. Интенсивность горения золотых изгибов по-прежнему внушала мысль о двух солнцах с той стороны.

Мы уже поднялись высоко, когда я обернулся и посмотрел на «Аркс». Неожиданно комок асимметричных линий сложился в единое целое, оказавшись огромным и подробным изображением Северного полушария Земли. Наш звездолет покоился как раз в районе казахских степей. На секунду меня захлестнула ностальгия… А еще страх.

Все последние дни естество мое стремилось к контакту, как набегающая волна к берегу, и вот, обрушившись на твердь реальности, подобно той же волне, душа моя трусливо откатывалась, стремясь назад, в привычную пучину корабельной жизни. Я ведь вовсе не собирался вести переговоры в одиночку; участвовать должны были все, говорить – Бонго, а возглавлять – капитан…