Левон Хачатурьянц - Здравствуй, Фобос!(Науч.-фант. хроника — «Путь к Марсу» - 3)

— …К сожалению, друзья, наши телеметрические системы пока что не в силах донести до вас сигналы, посылаемые и принимаемые роботом на волнах биологической связи! А между тем настал долгожданный миг: робот ждет импульса из «пещеры»! Того безмолвного зова инопланетян или их волшебных компьютеров, который впервые дошел до человеческого слуха около двадцати лет тому назад… («Ах, сукины дети!» — яростно прошептал Акопян.) Он не воспринимается сознанием, этот голос галактической Сирены, манящей в свое царство, — человек просто идет, как завороженный, в объятия неведомого… Мы надеемся, что биоприемники робота окажутся достаточно чувствительными, чтобы… — Диктор сделал эффектную паузу. — Внимание! Пошел сигнал! Слуховая зона робота фиксирует команду извне! Братья по разуму протягивают нам руку!..

— Если у них есть руки, — буркнул, съеживаясь в кресле, чрезвычайно недовольный Акопян.

— Полжизни за то, чтобы увидеть сейчас данные телеметрии в их ЦУПе… — бормотал Тарханов, поедая глазами экран.

Робот, стоявший перед отшлифованной стеной, подобрался на высоченных паучьих ногах, будто действительно прислушивался. А затем, двумя красиво замедленными прыжками одолев пространство до скалы, ринулся вверх по ней и исчез в отверстии.

Теперь зрители видели все происходящее только «глазами» электронного разведчика. Знаменитый тоннель с перилами… Пологий спуск в непроницаемую камеру… Качнулся вогнутый свод, рябь пробежала по экранам — это, споткнувшись, робот провалился третьей правой ногой в одну из коварных ямок. Ничего, выбрался… Осторожно, прощупывая сразу и пол, и стенки хода, точно настоящий паучище в какой-нибудь щели старого дома, робот спускался дальше.

И вот наконец она — кубическая комната, почти два десятилетия будоражащая воображение землян, не то вырубленная в породе, не то сделанная из некоего, алмазной твердости неземного материала. Размером невелика — метров шесть по ребру… Недаром самые ретивые защитники гипотезы о визите внеземлян называли ее «шлюзом звездолета». Луч прожектора бежит по шероховатому красновато-коричневому потолку, перебрасывается вниз, на толстое одеяло пыли, в которой утонули до первого сустава ноги робота. Снова поднялся луч… Акопян тщетно искал на глухой броне камеры следы своего лазера. Ни выемки, ни царапины…

Прошла минута, другая. Редкостные мгновения, когда на всей Земле стоит настороженная тишина и сотни миллионов людей объединены одним нетерпеливым ожиданием. Вот уже пять минут шарит по камере прожектор разведчика. Никаких перемен. И в голосе американского диктора исчезает наигранная бодрость, проскальзывают ноты неуверенности.

— Непредвиденный поворот событий, дорогие друзья!.. Впрочем, мы были готовы к любым неожиданностям, которые могли случиться в этом таинственном уголке Вселенной. Судя по поступающим к нам, в ЦУП, показаниям приборов, робот продолжает получать сигналы на волне биополя. Но они не вызывают в нем никаких ответных реакций. Мы, к сожалению, не можем вмешаться, поскольку, как я уже говорил, биоэнергетическая связь по радио не транслируется. Но это не страшно, поверьте мне! Наш космический разведчик сконструирован таким образом, что может, исходя из конкретных условий, принять решение и начать действовать… немногим хуже, а может быть, и лучше, чем средний человек. Ведь у него нет чувств и эмоций, мешающих объективно воспринимать окружающий мир. (Сурен шумно вздохнул.) Может быть, робот уже действует, просто мы этого не видим, поскольку из-за расстояния между Землей и Марсом информация запаздывает на пять с половиной минут… Что ж, подождем. Если робот не примет никакого решения — ему поможем мы. Руководители полета уже совещаются с учеными из НАСА и другими «яйцеголовыми»…

Внезапно робот ожил. Доселе стоявший на середине камеры и безучастно водивший прожектором, он подобрался, как гончая собака, на стойке, и зашагал вперед.

— Учуял что-то! — прошептала Марина.

— Вот сейчас «сезам» и откроется! — без особого удовольствия откликнулся Панин.

И только Акопян впервые за все время передачи улыбнулся, хлопнул себя по колену и воскликнул:

— Ни шиша он не учуял! Может, я и средний человек, но эта жестянка наверняка не умнее меня!

На экране вплотную приблизилась стена тупика. И вдруг полыхнула на ней, под ударом невидимого луча, разбрызгала во все стороны сполохи слепящая алая звезда…

— Нет, пожалуй, он все-таки глупее тебя, Сурен! — поощрительно сказал через некоторое время Тарханов, на что получил язвительное «спасибо».