Левон Хачатурьянц - Здравствуй, Фобос!(Науч.-фант. хроника — «Путь к Марсу» - 3)

Игорь Петрович не сразу понял, почему ему неприятен этот замысел с роботом. Мысль о том, что его «обогнали», не была лестной и оставляла душевный осадок; но Волновой, человек трезвый и справедливый, прекрасно понимал: космос — не дорожка стадиона. Спортивный азарт всегда был плохим стимулом для настоящих исследователей. Американцы сумели раньше нас создать рукотворное биополе и с его помощью поставить грандиозный межпланетный опыт? Что ж, слава их ученым и инженерам. Они откроют тайну Фобоса? Вполне закономерно, и нечего горевать по этому поводу. Открытия принадлежат всему человечеству. И очень может быть, что миллионер, снарядивший экспедицию (или миллионеры — в статье говорится о нескольких электронных и аэрокосмических корпорациях) — вполне доброжелательный и искренний поборник науки. История знает такие случаи. Взять хотя бы богатого коммерсанта Генриха Шлимана, за свои средства раскопавшего Трою…

Нет, причина неприязни Волнового к американскому полету была явно в ином. И он докопался до истины. Вся программа была основана на исследованиях, проведенных как бы контрабандой, по-воровски что ли. Вы обнаружили интересные аномалии в работе мозга Акопяна? У вас есть далеко идущие выводы? Поделитесь с нами. Пошлите открытый запрос в Космоцентр СССР. Ведь мы же все-таки и первыми побывали на Фобосе, и провели эту гипнорепродукцию. За нами приоритет, авторство. Тем более что сейчас, слава богу, не времена пресловутой «холодной войны» или термоядерного противостояния конца прошлого века. Что-то нечистое есть в этой засекреченности, в поспешности… даже в том, что корабль разовьет такую бешеную скорость и повезет не людей, а робот! Лишь бы опередить нас, выхватить открытие из-под носа…

Не верилось в научное бескорыстие пославших «Дэниэла Буна». Как ни верти, чудились скрытые намерения, не слишком благородные цели… Игорь Петрович долго не решался рассказать друзьям о своих чувствах — опять припишут «детективную лихорадку», — а когда наконец поделился, был обрадован тем, что все разделяют его подозрения. И «наш министр», и Тарханов, и Стрижова, и возвратившийся к тому времени на Землю Виктор Панин. Акопян тоже согласился с ним, правда, высказал предположение:

— А может быть, они сообразили, что мы секретничаем с гипнорепродукцией, не все публикуем, обиделись и решили тоже утаить свои результаты?

— Да как ты не понимаешь, — обрушился на него Семен, — что у нас не было другого выхода?! После всех попыток торпедировать строительство на астероиде, после пиратских рейдов по Солнечной системе нельзя быть бездумно беспечными! Были веские основания полагать, что Фобос — очередная ловушка… Они сами виноваты. Не все в США отказались от прежнего мышления…

Как бы то ни было, но «Дэниэл Бун» мчался в межпланетных безднах, с каждой секундой проглатывая десятки километров пространства. И вот наконец точно в назначенный срок, после нескольких суток торможения, корабль вышел на ареоцентрическую (околомарсовую) орбиту…

Устраиваясь в кресле перед началом очередной прямой телепередачи с американского корабля, Сурен обратился к жене:

— Знаешь, что мне обиднее всего? Я об этом никому не говорил, только тебе скажу…

— Что? — поинтересовалась жена, по обыкновению сворачиваясь калачиком на диване.

— Да то, что, наверное, им эту штуку… принцип излучателя передал Майкл Донован. А каким он славным казался парнем — ну просто брат родной…

— А-а… — Татьяна обреченно махнула рукой. — Ты с кем ни познакомишься, он тебе через пять минут родной брат.

— У нас на Кавказе все такие, — вздохнул Сурен. — Влюбляемся… Тем больнее потом, когда человек разочаровывает!..

— Да чем он тебя разочаровал, Майкл твой? Он что, обязан был перед тобой отчитываться?

— Нет, конечно. Но все равно неприятно. Хоть бы позвонил, что ли: у меня, мол, покупают мою машинку… Ведь болтали же через океан по более мелким поводам.

— Ага, — кивнула Татьяна. — Он нас с Новым годом поздравил, помнишь?

— Вот именно. Ну что ж… Наверное, как увидел кучу долларов, так обо всем и забыл. А может быть, ему еще и за молчание приплатили!

На телеэкране отговорил диктор; появилась разноцветная мозаика — тестовая программа, которой начинались все передачи с «Дэниэла Буна».

— Слушай, Сурен, чего ты развоевался-то? Может, и ни при чем здесь твой Майкл? Сами дознались, там умников тоже хватает. А Донован сидит в Майами и горюет в своем павильоне, что его обскакали…