Дэвид Зинделл - Экстр

— Вы хорошо информированы, Мер Тадео. Известно ли вам, что вы только что назвали Три Столпа Рингизма?

Мер Тадео подошел поближе к Данло. Его жена и оба посла, точно по сигналу, приблизились тоже, чтобы не упустить чего-нибудь важного для себя. Многие последовали их примеру наподобие волков, смыкающихся вокруг раненого оленя, и Данло оказался в тесном кольце мужчин и женщин, которых едва знал.

— Мы знаем, что ваш Орден отнесся к новой религии весьма серьезно, — сказал Мер Тадео, — и что многие лорды и мастера теперь называют себя рингистами. Мы не думали, что люди вашего Ордена способны быть столь религиозными.

— Поддаться поклонению способен каждый, — тихо ответил Данло. — И каждый способен мечтать, что станет богом.

Мер Тадео и Мер Марлена Ева стали расспрашивать Данло о происхождении, доктринах и церемониях рингизма. Особенно их интересовала мнемоническая церемония и то, как рингисты используют компьютеры для стимулирования вспоминания Старшей Эдды. В их вопросах чувствовался не абстрактный интерес, который мог бы питать к новой религии эсхатолог или историк, но тайное страдание и старинная тоска. Лорду Николосу, видимо, не понравился оборот, который приняла беседа. Он протолкался к Данло и сказал:

— Было бы неразумно преувеличивать значение этой религии; Поступая так, люди делают ее более значительной, чем она есть.

Данло знал, что лорд Николос не выносит разговоров о богах или Боге. К религиозному инстинкту он относился с такой же неприязнью, как совершенный с Геенны к воде или снежный червь к солнечному свету.

— Позвольте тогда спросить вас, лорд Николос: входит ли в задачи вашей миссии распространение Рингизма в Экстре? — Этот вопрос исходил от ярконского посла Кагами Ито. Пожилой ярконец, ко всему относившийся с подозрением, был одет в плащ бабри, слишком плотный для такого теплого вечера. Круглое лицо посла блестело от пота, и на нем читались усталость и раздражительность. Когда-то, в своей первой старости, он был послом в Невернесе, пока Хранитель Времени, которому надоел его неуживчивый характер, не выслал его из Города. — Нам всем хотелось бы знать, кто входит в состав вашей экспедиции: пилоты и специалисты Ордена или самые обыкновенные миссионеры.

Лорд Николос, оскорбленный таким вопросом, наставил на Кагами пухлый палец и сказал: — Целью нашей миссии являются переговоры с Архитекторами Бесконечного Разума Вселенской Кибернетической Церкви. Наша цель — побывать в их мирах и разобраться в их верованиях, чтобы потом просветить их. Наша цель — основать в Экстре новый Орден. Мы все противники каких бы то ни было религий. Можете считать нас антимиссионерами, которые стремятся ниспровергнуть безумные доктрины безумной старой церкви.

Данло улыбнулся этой тираде, но промолчал, а лорд Николос сухим академическим тоном стал объяснять, что Архитекторы Старой Церкви уничтожают звезды потому, что Доктрина Второго Сотворения обязывает их участвовать в переустройстве галактики, а впоследствии, в конце времен, — и всей вселенной. Лорд Николос, мягкий и незакаленный физически, говорил со стальной решимостью, и в нем чувствовалась громадная воля, направленная на искоренение пороков и заблуждений человеческого рода. По-своему он был не менее фанатичен, чем любой Архитектор, но это был фанатизм логики, разума и холодного, ясного мышления. Вопреки мнению Зондерваля, миссия обрела в нем идеального руководителя, поскольку он понимал Архитекторов, как способен их понимать только лютый враг.

— В таком случае я желаю вашей миссии успеха, — сказал Кагами Ито. — Мы все, жители Цивилизованных Миров, желаем его.

— Благодарю вас за добрые пожелания, — поклонившись чуть ниже, чем следовало, ответил лорд Николос.

— Мы вынуждены пожелать вам успеха, — продолжал Кагами. — Ордену в который раз предстоит спасти Цивилизованные Миры.

Зондерваль, выйдя вперед, спросил его:

— Быть может, вы предпочитаете спасти себя сами?

— И спасли бы, будь у нас свои легкие корабли и пилоты.

— Орден никогда никому не препятствовал строить легкие корабли.

— Но и знаниями своими ни с кем не делился.

— Легкий корабль может построить кто угодно, — пожал плечами Зондерваль.

— Но управлять им может далеко не каждый — не так ли, мастер-пилот?

— Это трудное ремесло, — согласился Зондерваль. — Пилот должен иметь страсть к математике.

— Настолько трудное, что пилоты Ордена хранят его секреты уже три тысячи лет?