Эрнест Маринин - Узник (сборник)

– Джентльмены! Наш маршрут меняется. Мы должны обследовать эту систему. Сейчас мы все приглашены к живущему здесь мистеру Олегу Блинову, планетологу. На вахте остаются Том и Кеннет. Всем побриться, надеть парадную форму. Выходим без скафандров. Бластеры с собой. Вопросы есть? Разойтись.

Когда они снова остались вдвоем, Дэвидсон, отвернувшись к иллюминатору, спросил ровным тоном:

– Вас устраивает то, что я сказал, мистер Блинов?

– Да, сэр, вполне.

Обед прошел хорошо. Американцы хвалили все – и дом, и стол, и хозяев, особенно хозяйку. С удовольствием возились с Сашкой – таскали на руках, пели непонятные песенки, а он весело гукал, таращил глаза и пересчитывал их по пальцам.

Дэвидсон в углу разговаривал с Леной.

– Ну что же, миссис Блинова, обследование планетной системы займет минимум два месяца. При этом мы сможем собрать только отдельные кусочки, как это, крохи информации. Возможно, это продлится более долго, но незначительно. Максимум – полгода. Как я знаю, вы ждали значительно более?

– Да, мы здесь уже полтора года.

– Но, я вижу, вы неплохо устроились.

– О, это все Олег!

– Как? Один? Но разве возможно одному человеку сделать так много? Это же чудо!

– Ну конечно чудо. Чудеса-юдеса.

– Извините?…

– Ну, – Лена засмеялась, – это уж настолько по-русски, что вряд ли иностранец, даже так блестяще владеющий языком, сможет понять… Есть такая старинная русская идиома: чудо-юдо. Она часто встречается в сказках и всегда в единственном числе. А Олег в шутку перевел ее во множественное число – чудеса-юдеса.

– Теперь я понял и в будущем всегда буду говорить чудо-юдо и чудеса-юдеса. Но главное чудо на этой планете – наша очаровательная хозяйка. Не так ли, джентльмены?

Джентльмены ответили одобрительным гулом.

– А теперь, – Дэвидсон встал, – нам пора. Завтра в восемнадцать часов бортового времени мы стартуем.

– Мы придем, – сказал Олег. – А сейчас я вас провожу.

Олег медленно шел домой. Он чувствовал себя негодяем. Необходимость расстаться с Леной и Сашкой угнетала его. А он убедил себя, что это необходимость. В нем боролись два желания: вернуться на Землю, жить как все люди и навсегда забыть о страхе или остаться здесь, с любимыми людьми, на планете, где он научился быть властелином, но остался рабом – рабом своего страха. «Вернуться и стать человеком. И быть одиноким. Или остаться с любимыми людьми. Но разве они люди? Они ненастоящие. Я сам их создал. А Сашка? Он настоящий или нет? Или наполовину? Улететь – и предать. Пусть ненастоящих, но любимых. И любящих. Или остаться честным перед ними и собой – и остаться здесь навсегда, и всю жизнь тосковать по голубому небу и настоящим людям. И ненавидеть этих…»

Он плакал и ругался вслух, сердце его мучительно сжималось, но и слезы, и попытки найти правильное решение – все это была только торговля с совестью. Он уже давно выбрал и решил – еще когда говорил с Дэвидсоном. Даже раньше, когда только увидел корабль.

Они уже попрощались с американцами и отошли подальше к опушке леса. Лена держала на руках спящего Сашку. Олег взглянул на них и вдруг понял, что ничего ему не хочется так сильно, как остаться здесь с ними. Но он тут же подавил в себе эту мысль и торопливо проговорил:

– Лен, подожди немного, я забыл одну штуку. Сейчас смотаюсь на корабль и вернусь, это всего десять минут.

И даже не поцеловал их на прощание.

В шлюзе «Ориона» он остановился, уперся рукой в стену, зажмурился. Сосредоточился. Постоял так несколько секунд. Открыл глаза.

Рядом с ним стоял, упираясь рукой в стену, человек в потертом комбинезоне. Вот он поднял голову, посмотрел направо, потом налево и повернулся лицом к Олегу.

– Олег, – тихо сказал Олег, – это ты… или я? Черт, как обращаться к самому себе?

– Да, Олег, это я. В смысле ты.

– Ты ведь все знаешь, все понимаешь?…

– Да, я все знаю, все понимаю.

– Ты сделаешь все как надо. И еще: я создал тебя не совсем таким, как я сам. Ты лучше. Честней, смелей… Ты ведь любишь их, верно? И для тебя не будет проблемы – уйти или остаться.

– Конечно, Олег. Не бойся. Счастливо!

– И тебе. Ну – давай!

Они крепко обняли друг друга и поцеловались. Потом двойник повернулся и легко выпрыгнул наружу. Люк закрылся. Олег открыл внутреннюю дверь и вошел в подъемник.

Наверху он заглянул в рубку и доложил:

– Я здесь, командор, все в порядке.

– Дэм ит, – вскочил Дэвидсон, – если это вы, то кто же там бежит к роще? – он ткнул пальцем в экран.