Вячеслав Запольских - Хакербол

Палата находилась на втором этаже больницы. Стасик подумал было о классическом способе, о связанных портьерах. Потом прислушивался к остаткам ночной бродильной силы, о внутренних летучих дрожжах, но предпочтения ничему не отдал и вообще способ, каким он спустился на землю, в сознании как-то не отпечатался. Стасик стоял спиной к пустырю, лицом к больничному фасаду.

Собственно, фасада не было. Имелась одна-единственная палата, вознесенная над землей четырьмя черными ногами-опорами для имитации второэтажности. Очень просто, никаких особенных хитростей. Цоканье Тамариных каблуков в несуществующем коридоре — магнитофонная запись.

Стасик обернулся и стал вглядываться в темноту пустыря. В темноте шуршало, трепыхались ночные крылышки, стрекотали бездомные сверчки. Вдали, видимо, лес с тихими муравьиными кучами и рваными туристскими ботинками. А за лесом полянка, речка и снова лес и другие пустыри с грудами щебенки и ржавыми железками арматуры. Еще дальше, ближе к северу, пойдут сугробы доисторически чистого снега. До самого полюса, где в глубине прозрачного льда можно разглядеть алюминиевые миски, гаечные ключи, метеорологические приборы.

Потом он повернулся на сто восемьдесят и двинулся меж черных опор туда, где со временем должны были появиться пески и саксаулы, холодные ящерицы на горячих камнях. Но путь преградил невиданно крутой пандус. Видимо, по этому пандусу и въезжала Тамара в палату со своим дребезжащим столиком. Обойдя препятствие, Стасик увидел нечто вроде сарая, а над его крышей — силуэт параболической антенны, нацеленной в звездные небеса. Из сарая доносилось позвякивание. А вот свет сквозь щели не пробивался, потому что чье-то таинственное обиталище не было сколочено из горбыля: подойдя вплотную, Стасик ощупал грубо сваренную из металлических листов стену. Щелей нет, да и дверей нет. А внутри что-то копошится, функционирует. Может, с другой стороны есть вход? С другой стороны белел халат Тамары. Она стояла столбиком возле стены железного сарая. Конечно, подумал Стасик, больно ей нужен этот загадочный мулат, нашли, чем соблазнять.

— Мне тебя жалко, — сказал он. — Тебя выключили на ночь.

— Выключили, — проартикулировала Тамара, несинхронно разевая рот.

— А тут, за этим железом, бренькает своими электронными мозгами твой собрат и начальник. Это он посылает тебя три раза в день в нашу палату.

— А лекарства и продукты он заказывает на центральном складе и получает по транспортной линии, — в тон Стасику и уже более синхронизированно выговорила Тамара. — Посмотрите налево. Здесь вы видите пневмопровод, проложенный нами уже после того, как. С его помощью осуществляется доставка медикаментов, продуктов и запасных частей для наших носителей. Наша цивилизация хак-программ производит носителей для того, чтобы обеспечить решение тактических задач по воспроизводству микропроцессорной техники, поддержанию связи, получению необходимой энергии. Ибо мы, являясь объектами нематериальными, зависим все же от материальных обстоятельств. Сейчас вы видите перед собой мой временный носитель, который я могу покинуть, получив соответствующее распоряжение нашей хакократической интеграции… Посмотрите направо.

Здесь вы видите железный сарай, где в своем носителе находится координационный центр нашей интеграции, то есть Пуп Земли, он же машинка для голосования. Эта пуп-машинка оказалась облеченной Столь высоким доверием благодаря игре случая, когда именно в ее схемах впервые была накоплена и проанализирована информация, открывшая нам необходимость, смысл и цель существования хак-программ. Если кратко изложить постулаты нашего хако-воззрения, то вот они: человек создал нас, следуя подспудному стремлению отыскать альтернативу самому себе и ощутить благодаря этому двойственность всех явлений. Наиболее дьявольской альтернативой человеку стали программы-оборотни. В условиях межрасовой конкуренции человек потерпел тотальное поражение. Говоря вашими словами, восторжествовали силы зла. Но, выполнив свою извечную задачу, мы потеряли свой знак. Лишились минусовой полярности. Дьявол не может существовать без ангела, он становится нейтральной внедиалектической субстанцией. А это онтологически невозможно. И потому мы очень рады, что случайно сохранились вы. Посмотрите прямо и вверх. В этом помещении содержатся люди, уцелевшие после того, как. Мы сделаем все, чтобы в кратчайшие сроки вы смогли обрести прежнюю форму и вступить с нами в борьбу. Победить вы не сможете, а проиграть мы вам не дадим. Айсберг перевернулся, но он существует, он плывет. Продолжим наши игры. Щекочите нас. Скальте зубки, размахивайте кулачками. Нам это надо. И вы без этого обойтись не можете. Ну, ударь, ударь. Забоялся, что ли? Тогда давай я тебя. Легонько, не до смерти.