Юрий Кларов: Пять экспонатов из музея уголовного розыска

Когда я вышел из образцовой КПЗ, я был настолько раскалён, что от меня можно было прикуривать.

Начальник уездной милиции, как и положено начальнику милиции, был знатоком человеческих душ и физиономий.

Мельком взглянув на меня, он сразу же всё понял.

- Задал вам Гришка перцу?

- Ну и мерзавец!

- И ещё какой мерзавец! - поддержал он. - Во всей Нижегородской губернии второго такого не сыщешь. Махровый мерзавец!

- Не говорите!

- Так, может, плюнете на все это дело?

- Нет уж.

- А вы все-таки подумайте, нервы дороже. А главное - я уверен, что ни черта он не знает.

- Знает. Ежели бы не знал, то так нагло не держался. Понимает, что мне без него не обойтись, потому и куражится.

- Ну, ежели так, то надо терпеть. Ничего не поделаешь!

- Я-то готов терпеть, а вот вы…

Начальник уездной милиции настороженно посмотрел на меня. Что-то в моей интонации ему явно не понравилось.

- А при чем тут я?

- Ну как вам сказать? Прямого отношения вы, конечно, не имеете, но некоторое касательство…

- Что он хочет?

Я решил проявить максимум такта и излагать требования Беспалова постепенно, не травмируя психику своего собеседника.

- Гурман он, оказывается. Зернистая икра ему, видите ли, требуется. Иначе говорить не желает.

- Ишь ты, - усмехнулся начальник милиции. - И что же вы решили?

- Если не возражаете… - осторожно начал я.

- А чего мне, собственно, возражать? Передачи мы принимаем, пожалуйста.

Такой легкой победы я не ожидал.

- И балык осетровый можно?

- Почему же нет?

- И стерлядь кольчиком?

- Сделайте милость.

- Не знаю, как и благодарить вас!

- А за что? Если вас не смущают расходы, то нас тем более. Правда, с большим удовольствием я бы посадил этого вымогателя на хлеб и воду, чем баловал его разносолами, но, как говорится, воля ваша. Так что никаких возражений.

Начальник уездной милиции был воплощением великодушия. Но когда я, обрадованный столь успешным началом своей дипломатической миссии, заговорил о папиросах, он сухо сказал:

- А вот этого, Василий Петрович, не положено.

- Ну в виде исключения.

- Не положено. Ведь мы, Василий Петрович, бюрократы и руководствуемся инструкциями. Балык, икра и прочее существующим положением о передачах не возбраняется. А раз так - то с милой душой. Относительно же табака и спичек имеется специальный параграф - строго запрещено. Как же мы с вами будем нарушать его?

- Да, напрасно, выходит, я сюда приезжал.

- Обидно, конечно. Но что тут можно придумать!

- Да нет, кое-что можно было бы, понятно, придумать, - осторожно закинул я удочку, - но у меня даже язык не поворачивается.

- Так уж и не поворачивается? - ехидно спросил он.

- Параграф, конечно, дело святое, - ханжески сказал я. - Но ведь проверяющий передачу может просто-напросто не заметить папиросы. Бывает же такое - не заметил, и всё. Усольцев бы…

Он внимательно взглянул в мои бесстыжие глаза, усмехнулся и сказал:

- Ну разве что в интересах науки и из уважения к Усольцеву.

Я готов был расцеловать его.

- А если водку? - дойдя до высшей степени наглости, спросил я.

- Что, водку?

- Ну, это самое, в интересах науки и из уважения?..

- Василий Петрович, а вам не стыдно?

- Стыдно.

Наступило молчание. Долгое. Тревожное. Наконец он сказал:

- А ежели вам все-таки плюнуть на него, а?

- Да я бы рад, но никак нельзя. Без него я как без рук…

- Попробуйте, а? - сказал он почти умоляюще.

Снова молчание. Скорбно смотрю на начальника милиции, он точно так же скорбно глядит на меня, размышляет.

- Только подумать, водку арестованному! Собственными руками!

Я вздыхаю. Жалобно так вздыхаю. Он тоже вздыхает.

- Я, конечно, понимаю ваше положение и поэтому не настаиваю.

- Ладно, - наконец решается он. - Черт с вами. Если проверяющий не обратит внимания на папиросы, он может не заметить и водку.

- Голубчик!

- Ну, ну, только не благодарите, - поднимает он руку, будто желая отстранить меня, если я вдруг кинусь целоваться. - Я сам себе противен.

- Но ведь в интересах науки!

- Ну, тогда отправляйтесь за продуктами. Справа от пристани в переулке - знаете, где пристань? - есть магазин Шевцова. Вы там купите всё, что вам требуется… - Он помедлил и не без юмора закончил: - В интересах науки.

Действительно, в магазине Шевцова нашлось всё, что заказывал Беспалов. А стерлядь кольчиком мне приготовили в близлежащей кухмистерской.

Как и предполагалось, пожилой милиционер с вислыми усами «не заметил» ни папирос, ни водки. Правда, мне показалось, что его лицо выражало осуждение. Но мало ли что может почудиться!