Песах Амнуэль - Люди Кода

— Ты будешь шевелиться или нет?! — Дина перешла на крик, потому что увидела в окне, как прибыло к ешиботникам подкрепление. От остановки автобуса шла толпа, причем вовсе не только религиозных, а с противоположной стороны к дому подкатили несколько машин, перегородили проезжую часть и выгрузили десятка два деятелей в черных костюмах и шляпах.

— Диночка, — сказал Илья Давидович, неожиданно прекратив интимно-телепатический контакт с И.Д.К. и вернувшись в свое «я», а следовательно, к своим страхам. — Диночка, мне нехорошо. Я, это… Когда думал, то не очень представлял…

— А ты всегда, когда думаешь, то не очень представляешь, — хмуро сказала Дина. — Мне самой им сказать, что ты никакой не Мессия, а…

— Нет, нет! Я вовсе не об этом!

Илья Давидович посмотрел в грустные и уставшие глаза жены, неожиданно поцеловал ее в лоб и спросил у И.Д.К., не нужно ли дать Дине прочитать отрывок из Торы, тот самый, который бы и ее… Нет, — услышал он мысленный вскрик. — Не время. Делай все, как договорились. Хорошо, — вздохнул Илья Давидович и пошел к людям.

И.Д.К. не ожидал, что экспериментальная фраза, составленная им из текста Торы, произведет столь быстрый биологический эффект. Он убежден был в истинности своей концепции, но полагал, что любое вербальное воздействие на организм — процесс длительный и не однозначно надежный.

На выделение Кода у него ушли семь лет. На то, чтобы ощутить его действие, — семь минут.

Он подошел к окну и сказал вслух:

— Ну, и что теперь?

В холле глухо стукнула входная дверь — вернулся сосед. Человеком он был нешумным, но занудливым до предела. К тому же, верил только в строительных подрядчиков, снабжавших его работой, и все, что хоть как-то было связано с Торой, религией или просто с абстрактным мышлением, вызывало у соседа приступ тропической лихорадки. Встречаться с ним сейчас И.Д.К. не хотел, но, судя по звукам, сосед оккупировал продавленный диван, стоявший в холле, и намерен был врубить телевизор.

— Черт бы тебя… — пробормотал И.Д.К. и заметался по комнате. Кроме как в салон выйти было некуда.

Компьютер был все еще включен, И.Д.К. вошел в «Нортон» и запустил программу форматирования жесткого диска. Компьютер попытался было протестовать, предупреждая писком и надписями "Внимание! Вся информация на диске будет уничтожена!", но И.Д.К. подтвердил свое решение, и многолетняя работа была моментально отправлена в небытие.

Оставались еще дискеты, их И.Д.К. запихал в огромный карман куртки, куртку надел, выключил компьютер и вышел в салон.

Сосед смотрел телевизор и отдыхал от перетаскивания тяжестей. Отдых заключался в том, что ноги соседа упирались в стену на самой высокой отметке, какую он мог достать, лежа на диване.

— Уходишь? — спросил сосед. — Слушай сюда. Есть такая идея…

Идеи его разнообразием не отличались, и И.Д.К. проигнорировал как их, так и автора, помахав рукой и выскочив на лестницу. Дверь захлопнулась, и только тогда И.Д.К. понял, что захлопнулась и прежняя жизнь. В эту квартиру он больше не вернется. Почему? Он не знал ответа, но и вопроса себе не задавал. Так было надо.

И.Д.К. медленно спускался по лестнице, и чем меньше ступенек оставалось пройти, тем спокойнее и яснее становились мысли, будто он не опускался, а поднимался, всплывал со дна морского к свету дня, к небу, к чистоте понятий и выводов. На память пришел еще один вербальный код. Не на ум, а именно на память, будто И.Д.К. знал его и прежде, но, вот беда, забыл начисто, а теперь вдруг вспомнил. Это были строки из книги «Бамидбар», переставленные в том порядке, который гарантировал использование закодированной в генах способности перемещаться в пространстве.

И.Д.К. не задумывался над тем, почему нужен именно этот текст, и почему он знает его назначение, будто сам экспериментировал с компьютером. Генетическая память включилась, когда он прочитал ключевую фразу. Попытки рава из "Ор леолам" и всех прочих интерпретаторов искать в Книге упоминания о случившихся и еще не произошедших событиях казались ему сейчас игрой глупых детей, ищущих (и находящих!) алмазы на дороге, которая ведет не к приискам, а всего лишь на старое кладбище…

Хорошо, что подвернулся этот тезка, Илья Кремер, — подумал И.Д.К. — И отчество подходящее. Не самому же, в самом-то деле, изображать Мессию. Может, он и смог бы, но — зачем?

И.Д.К. остановился на пороге дома — яркое солнце слепило и, как ему казалось, ощутимо давило на переносицу, доказывая справедливость закона, открытого Петром Лебедевым. Не хочешь, чтобы я выходил? — расслабленно подумал И.Д.К. — Ну так и не выйду.