Борис Иванов - Джокер и Палач

Енот подумал, что в день, который имеет все шансы стать последним днем его жизни, погода могла бы быть и получше.

Швед сидел неподвижно и смотрел перед собой стеклянным взглядом. Только губы его еле заметно шевелились. Енот с некоторым удивлением понял, что тот молится. Сам он не находил в себе сил обратиться за заступничеством к богу. Бандиты глухо перебрасывались между собой односложными, непонятными посторонним репликами. Лязгали затворами. До места назначения оставались считаные минуты.

Улицы Семи Городов просыпались после дождливой ночи. Движение на улицах еще практически отсутствовало. Лишь редкие автомобили катили по мостовым столицы. И было очень трудно не заметить прилепившийся к обоим «фордам» сзади «рено» с рекламой аренды автомобилей «чермак» на крыше. Худощавый парень за рулем «ведущего» «форда», конечно, его заметил. Но не время тревожить шефа своими подозрениями. Шеф уже вторые сутки бесился — это знали все, — и лучше было его лишний раз не трогать. Вместо похвалы за осмотрительность можно было огрести тростью по голове. Если не хуже

Поэтому водила «форда» решил провериться самостоятельно. Свернул направо, потом — налево. Притормозил и пропустил «рено» вперед. Арендный кар как ни в чем не бывало прокатил мимо, и водила успокоился. Ничего необычного. Просто маршруты совпали. Наверно, каким-то чудакам тоже надо с утра в район площади Эпидемий. Его маневры не остались, однако, незамеченными.

— Мы правильно едем? — невозмутимо осведомился Пудель у Енота. — Ведь ты не врал мне вчера? Или ты надумал дать нам какой-нибудь другой адресок?

— Вы... едете... правильно... — с трудом выговорил Енот.

Всю жизнь он слыл человеком, способным заговорить кого угодно до смерти. Но сегодня, может быть, впервые в жизни, ему совсем не хотелось говорить.

«Сначала они прикончат Тимми, — подумал он. — А потом и нас. Меня, по крайней мере, точно. Зачем им нужен лишний свидетель? — Он тяжело вздохнул и додумал свою мысль до конца: — И почему мне приходится умирать сволочью?»

— Вот и чудесно! — бросил Лакост. Он потянулся, хрустнул суставами, немного помассировал лицо и торжественно провозгласил: — Сегодня неважная погода! На редкость противный дождик. Знаете, мне хочется раскрасить этот серый, тусклый рассвет в багровые цвета! У нас это получится, парни?

Головорезы единодушно согласились с ним.

Весьма обязательный мэтр Буанофокко прибыл в «Дом Теней» без четверти семь. Он тут же выполнил все процедуры, необходимые для возвращения своим клиентам утраченной ими свободы. В семь ноль-ноль они эту свободу обрели заново.

Освобождение из узилища прошло на редкость прозаично. Всем четверым экспроприаторам благополучно вернули все отнятое при задержании. Более того, никто не заикнулся ни о каком залоге. За ночь дело горемычных клиентов «Скифа» было прекращено — очевидно, ввиду полной своей бесперспективности. Мэтр остался в «Доме» доводить до конца какие-то формальности, а четверо друзей отправились на автостоянку, где их ждал любезно подогнанный туда фургон Тимми.

Идти, однако, пришлось под мелким дождиком, и небесная влага назойливо пыталась забраться за воротник.

— Ей-богу, — вздохнул Гринни, — я начинаю понимать, как хорошо иметь много денег. Вокруг начинают твориться прямо-таки чудеса. Все оказываются любезны и услужливы. Только вот погода не хочет слушаться содержимого бумажника.

Тимми молча поднял воротник и зашагал энергичнее. Заговорил он, только добравшись до своей машины.

— Неспокойно у меня на душе, — буркнул он, усаживаясь за руль. — Слишком мы засветились с этим делом. Теперь куча народа знает, что мы побывали при больших деньгах. Пойдут слухи. Слухи, они как круги по воде расходятся. Кто-то заинтересуется. Кто-то сопоставит...

— Это у тебя от острой нехватки виски в организме, — успокоил его Сян.

— И от переедания за ужином, — добавил Гринни. — Ничего. Вот доедем до дому, рассчитаемся с Секачом...

— Как бы Гарри не вошел во вкус, — мрачно бросила Микаалла. — Уж он-то найдет способ снова навесить на нас какие-нибудь долги. Не верю я, что мы так легко от него отделаемся.

— Типун тебе на язык, — отозвался Тимми, трогая машину с места. — Как мне хочется, чтобы все это забылось, как дурной сон.

— Вот что, — решил сменить тему разговора Сян. — Вы слышали анекдот про белую овечку и хромого верблюда? Ужасно смешно. Мне недавно его рассказали.

Вообще-то, припомнил Гринни, на протяжении последних суток Сян рассказывал этот анекдот не менее трех раз. И сам Гринни мог бы рассказать его. Но возражать против того, чтобы заслушать эту историю в четвертом чтении, не стал ни он, никто другой. От скверных предчувствий помогают даже заезженные шутки.