Борис Иванов - Джокер и Палач

— Я имел в виду одного и того же человека! — с достоинством пояснил Енот и убыл, оставив после себя аромат дешевого одеколона и чувство всеобщего облегчения.

— Уфф!! Запарил! — бросил Тимоти. — Спасибо, что выручил, Сянчик! За мной не станет. Только учти: у нашего Енотика неплохой аппетит. И, думаю, приятеля он приведет тоже не дистрофика... Хорошо еще, если тот будет не любитель станцевать на столе, покрушить мебель и пострелять в потолок... И по сторонам тоже...

Взяв снова дешифратор, он огляделся, словно ища урну для мусора.

— Чувствую, эту хрень мне не сбыть с рук до конца дней моих! Вроде партия была небракованная... Но ничего не поделаешь. Сперва полдюжины штук неведомо для кого прикупил Чувырла... Ты, кстати, его прелестный голосок в записи слушал.

— Чувырла? Макс Чумацки? — уточнил Гринни. — Этот ушлепок дорогую технику дюжинами покупает? Смешно.

Тимоти поморщился при каком-то воспоминании.

— Не для себя, ясен пень, берет. Для кого-то, Гринни, для кого-то... И то делает это по-уродски. Как и все, что он делает... На второй день приволок этот аппарат обратно и стал талдычить, что машинка не пашет. Я тогда подумал, что он просто в инструкции не разобрался. Но для понту тут же заменил ему аппарат и еще раз показал, что да как... А этот так без дела на полке и валялся, пока Енота ко мне не принесло. А теперь вот, гляжу, действительно: канал убрать иль заменить не получается. Придется в утиль отправить. Здесь кто такую вещь починит? А все равно досада берет, когда подумаешь, что там какой-нибудь вшивенький контакт отвалился... Но кто ж знает, что там Чувырла своими кривыми граблями понаворотил?..

— Слушай, — предложил Сян. — А может, сначала Мике вещь покажем? Раз уж к ней сейчас намылились. А что? У нее руки из нужного места растут... И разбирается во всем, что к магии относится. А к магии относится всё.

Тимоти скептически скосился на него.

— Если сама не сдюжит, — подкрепил свои слова Сян, — так кого-нибудь присоветует. Здесь, в Семи Городах, все, кто хоть на что-то путное способен, друг друга знают... А так тебе вдобавок и парный аппарат не продать.

— Ты иногда путные вещи советуешь, — признал Тимоти, сунул дешифратор в карман и кивнул приятелям, приглашая двигаться за собой.

— Я здесь останусь, — покачал головой Сян. — Сейчас клиент волной пойдет: обеденный перерыв в офисах. Все столики расписаны. Я после шести дела Вану сдаю...

Гринни понимающе кивнул.

— Ну вот, к двадцати ноль-ноль и подтягивайся ко мне или лучше сразу к тому пабу у Чоп-хауса... «Топор и плаха», одним словом...

— Ребята, вы забыли монеты, — напомнил развернувшимся к выходу друзьям Сян.

Мастерская Микаэллы Кортни (Мики — для друзей, Элли — для прочих) располагалась на «ничейной территории» — в лощине, разделявшей Грибные Места и Светлые холмы — земли весьма респектабельной застройки. В лощине же сейчас активно строились гаражи и ангары, за один из которых и можно было принять место работы и обитания Микаэллы.

Друзей своих она дожидалась, коротая время в рассматривании старых открыток, погруженная в воспоминания о родном мире. Терранова, бесспорно, была куда более богатым и цивилизованным миром, чем Зараза. Тут нельзя было и слова возразить. Но тоска по открыточно-синим небесам, по словно рекламными, дизайнерами вырисованным снежным горам и лазурным заливам была у Микаэллы замешена совсем не на сожалении о том, что она предпочла голодный и бурлящий мир сытому и застывшему.

Она — в который уже раз — пыталась проанализировать это чувство чего-то совершенного и непоправимого уже... Но ей вовсе не хотелось вернуться в покинутый ею мир. Да, она тосковала по нему, этому миру, тоской волка, воющего на луну. Но меньше всего ей нужен был обратный билет туда — к пляжам в лазурных лагунах и фуникулерам, уносящим состоятельных любителей гор в их стихию.

Тимоти не пришлось окликать свою давнюю по меркам слишком молодого Закрытого Мира подругу. Та всегда была созданием очень чутким к присутствию любых других живых существ. А уж костлявого и энергичного Тимоти чуяла за версту. Тем более что тот означил свое с Гринни появление в ее мастерской порядочным грохотом и скрежетом. Полутьма в сочетании с металлическими листами, набросанными под ногами, тому очень способствовала. Тем более дополненная обилием всякого хлама и инструментария, расположенного в самых неподходящих с точки зрения здравого смысла местах.