Дарья Донцова: Правда в три короба

Я молча огляделась. Неподалеку от ступенек валялась до безобразия грязная, некогда бело-красная клетчатая сумка, а белая бумажка, прикрепленная к косяку двери, разорвана.

– Услышал небось, что хозяева умерли, полгода теперь жилплощадь будет пустовать, пока кто-нибудь официально наследство не получит, – тараторила Светка, – вот и решил в тепле пожить!

Но у меня в голове копошились совсем другие мысли. Да, бездомные люди устраиваются в домах, приготовленных под снос, но бомжи никогда не лезут в густонаселенные здания. Маловероятно, что маргинал предполагал уютно устроиться в квартире Лагутиных. Может, он задумал обворовать покойного Никиту? И снова странно! Да, лица без определенного места жительства промышляют мелкими кражами, они вполне могут спереть продукты с прилавка или выхватить у зазевавшегося прохожего из рук телефон. Но шарить по домам – это не их стиль. Если же бомж решается обчистить чьи-то апартаменты, он выбирает дом попроще, входит в скромное блочное здание и заруливает в квартиру на первом этаже. Выше бродяга не пойдет, велик риск нарваться на жильцов, которые не пощадят грабителя. А наш фигурант прикатил на лифте днем, да еще в субботу! Он что, дурак, который не знает, что в рабочие дни шанс наткнуться на хозяев во много раз меньше? Похоже, попрошайка знал, что Никита умер. Впрочем, он мог увидеть бумагу с печатью и сообразить, что в квартире никого нет.

– Открыто! – воскликнула Светка. – Тань, гляди, он дверь успел отпереть, надо посмотреть, вдруг чего пропало!

Я не успела остановить Чернышеву, она быстро вошла в прихожую Лагутиных, мне пришлось следовать за Светой.

– Ну и как ты собираешься определить, цело ли имущество? – спросила я, глядя, как Светлана бойко семенит по коридору. – Навряд ли ты знаешь все вещи Лагутиных.

– Начнем с ванной, – деловито заявила Светка. – Тоня там в коробочке колечки держала. Ой!

– Что с тобой? – насторожилась я.

Чернышева, успевшая войти в санузел, выскочила назад в коридор и прошептала:

– Там все в крови и какой-то пылью засыпано.

– Эксперт снимал отпечатки пальцев, – пожала я плечами, – обычная процедура.

– Менты за собой не убрали!

– Неужели ты полагаешь, что сотрудники убойного отдела должны мыть квартиру жертвы? – хмыкнула я. – Наводить порядок предстоит наследникам!

– Я всего полгода работаю домоуправом, – прошептала Чернышева. – Никаких стремных ситуаций пока в доме не случалось, только потопы и мусор иногда не вывозят. Помнишь, где аптечка? Принеси валидол!

Я кивнула и поторопилась в сторону кухни. Маленький шкафчик выглядел нетронутым, но внутри оказалось пусто! На полках не было ни блистеров, ни флаконов, ни коробочек, вообще ничего.

– Таняшка, – крикнула Света, – чего застряла? У меня сердце прям из груди выпрыгивает!

Я вернулась к Чернышевой.

– Валидола нет, похоже, вор забрал лекарства.

– Наркоман! – всплеснула руками Светка. – Надо ментам сообщить, чтобы снова квартиру опечатали. А еще лучше сделать опись имущества. Эй, ты заснула?

Я покачала головой и вынырнула из размышлений.

– Зачем составлять список вещей?

– Вдруг сестра Тони претензии предъявит, – нервничала Чернышева, – еще обвиноватит домоуправление. Побегу к участковому.

Забыв про сердце, которое «прям из груди выпрыгивает», Светка схватила меня за руку и потянула к выходу, продолжая на ходу причитать:

– Зря, наверное, я на работу управдома согласилась. Но Лида маленькая, за ней присмотр нужен, вот я и решила, что…

Договорить Чернышева не успела, лифт раздвинул створки, и Светка, вскочив в кабину, отправилась на первый этаж.

Я закрыла дверь квартиры Лагутиных, попыталась приладить полоску бумаги на прежнее место, но потерпела неудачу. Металлическая дверь у Никиты запиралась на ключ, а не захлопывалась, поэтому не хотела плотно прилегать к косяку, отходила. В конце концов я оставила попытки наклеить бумажку и застыла в сомнении. Мне можно уйти домой? Или следует дежурить на лестнице, поджидая Светлану и участкового? Нехорошо оставлять квартиру незапертой. На первый взгляд никаких ценных вещей у Лагутиных не было, но ведь мне неизвестно, что они хранили в укромных местах. Я прислонилась к стене.

Никита и Тоня жили скромно. Муж ездил на новой, но дешевой иномарке, жена не щеголяла в дизайнерских нарядах. Вот Яну мать одевала в дорогом магазине, пару раз я сталкивалась с соседкой в лифте и видела у нее в руках большие пакеты с логотипом известной фирмы. Яночка всегда выглядела принцессой в розовых кружевах, стразах и натуральном меху. А за год до исчезновения девочки Тоня ездила с ней в какую-то экзотическую страну. Я узнала о путешествии от самой Антонины, она принесла мне в подарок сувенир и начала взахлеб рассказывать о месяце, проведенном у океана. Сразу стало понятно: Лагутина подарила мне копеечный набор ракушек не для того, чтобы меня порадовать. Нет, Тонечке хотелось похвастаться и продемонстрировать фотографии.