Алексей Гравицкий - Мама

Мужчина посмотрел в зал, и только теперь Сергеев вспомнил, где и когда он его видел. Это было при той перестрелке в подземном гараже. Только на мужике тогда была красная рубаха и замшевая куртка.

– Я предлагаю вам подумать о другом, – продолжал мужчина. – Насколько морально устраивать свои военные базы в чужой стране. Не терроризм ли это? Не нанесение ли такого же удара, только еще более подлого? Это оружие, о котором я говорил, единственная наша надежда на победу в этой дуэли. Вас здесь около пятидесяти человек. Вы будете разбиты на пары. Для того, чтобы управляться с новым оружием достаточно одного человека, но мы решили действовать наверняка, потому вы пойдете по двое: один, как боевая единица, второй на подстраховке. Всего у нас получится двадцать пять пар. Двадцать пять живых бомб. Десять из вас отправятся в Европу. На карте флажками отмечены небольшие населенные пункты, находящиеся на безопасном расстоянии от десяти европейских столиц. Еще двенадцать пар отправятся в Америку. Флажки на карте указывают населенные пункты, находящиеся так же на безопасном расстоянии от дюжины крупных городов США и Канады…

Краем глаза Сергеев уловил движение.

– Кто ты такой?

Головы офицеров повернулись к выкрикнувшему волнующий, пожалуй, всех в этом зале вопрос. Капитан тоже скосился на подскочившего. Того неизвестного ему офицера, с которым ехал сюда.

– Кто ты такой? – вскрикнул тот еще раз, словно уловив поддержку в зале. – Мы тебя не знаем.

– Я тот, чьи приказы выполняются беспрекословно, – спокойно отозвался мужчина с подиума и повернулся к гаранту конституции. – Так, Юлия Владимировна?

Президент молча кивнула.

– Вас, – мужчина снова повернулся к вскочившему офицеру, – я попрошу покинуть зал. Прощайте.

Он перевел взгляд на Сергеева, капитан поежился.

– Проводите его, капитан, – мягко попросил он.

Сергеев поднялся, ноги почему-то дрожали и плохо слушались. На ватных ногах подошел к офицеру, тот молча двинулся к дверям. Сергеев шел следом, ощущая на себе взгляды всех присутствующих в зале. Створка двери приоткрылась лишь на несколько секунд. Не сдержавшийся офицер скользнул в коридор, и дверь снова закрылась. Но то, что увидел в коридоре за эти секунды капитан, Сергееву не понравилось. С той стороны двери вышедшего приняли мрачные мужики в форме личной охраны гаранта конституции.

Ничего хорошего эти товарищи не предвещали. Капитан молча вернулся на место. С другой стороны зала поднялся молодой лейтенант:

– Куда его?

– Ты действительно хочешь знать? – спросил мужчина с подиума.

Юлия Владимировна опустила голову на руки. Сергеев заметил, как пальцы президентши вцепились в волосы.

– Да, хочу, – голос лейтенанта дрогнул.

Мужчина на подиуме покачал головой.

– Тогда встань, выйди и погляди.

Лейтенант шагнул к выходу.

– Прощай, – тихо сообщил мужчина, но голос его громом разнесся по залу.

Дверь закрылась за лейтенантом. Сергеев почувствовал холодок где-то глубоко внутри.

– Итак, – как ни в чем не бывало продолжил мужчина. – Вы получите все необходимые инструкции и навыки обращения с новым оружием. Двадцать две пары, или связки, будем называть их так, десантируются в указанные точки, занимают исходные позиции и ждут. Ждать, возможно, придется долго. Существует три варианта, при которых вы можете покинуть позиции. Либо вас отзовут по моему личному распоряжению, либо по моему же личному распоряжению вы уничтожаете город, который будет вашей персональной целью и уходите. Либо…

Мужчина замялся.

– Либо вы отрабатываете цель самостоятельно. Это в том случае, если кто-то нанесет превентивный удар по Белому городу. В этом случае приказ вам будет отдать некому. Это ясно?

Мужчина выдержал паузу. В зале царила тишина.

– Для того, чтобы вас не мучила совесть, – добавил он. – Напомню, что ваши семьи остаются здесь. Если кто-то будет атаковать Белый город, то это предполагает уничтожение ваших родных и близких. Я не пугаю, просто предупреждаю, что все, что вы можете потерять, останется здесь. Если этого «здесь» не станет, то терять вам уже будет нечего. Вы должны понимать, что, отправляясь туда, вы идете не отбирать и уничтожать чужое, а защищать свое. Это понятно?

Он снова выдержал паузу. Зал безмолвствовал.

– Семей своих до окончания операции вы больше не увидите. Сегодня вы останетесь здесь. Сутки уйдут на подготовку, завтра в это же время двадцать две связки отправятся на двадцать две позиции. Оставшиеся три… – мужчина посмотрел на двери в зал и поправился поспешно. – Две связки останутся здесь в резерве. Вопросы будете задавать инструкторам. Сейчас они по очереди будут заходить сюда и забирать свои группы. По спискам. Тот, кто услышит свою фамилию встает и выходит. Все понятно?