Андрей Мартьянов - Белая акула

Разбудил меня Нетико, своим обычным методом: ПМК несколько раз толкнул человека под ребра.

– Хочешь их удивить? – тихо-тихо сказал искусственный разум. – Подбрось заготовленных дров на угли, поставь котелок и подогрей завтрак. И уж потом поднимай представителей суперцивилизации от благостного сна.

Ну точно, дрыхнут оба – младенцы, ни дать ни взять. Свернулись калачиками возле погасшего костра, рядом валяются две опустошенные кожаные фляги. Тоже мне, бдительные стражи! А если бы чудовища?..

Когда взошло солнце, я забрал котелок, преодолевая подсознательный страх, спустился вниз, к речке, набрал чистейшей воды и только по пути наверх, вспомнил, что возле благолепного каменистого бережка можно встретить водяника – достаточно посмотреть на ногу бедного Карасика, с сожженной шерстью и красно-розовым ожогом на коже. От ядовитых медуз такие бывают.

Готовить я не умел. Совсем. Одно дело подогреть в СВЧ-печи пакет с готовым завтраком, и совсем другое – работать с котелком, кипящим над костром. Завяленное мясо и высушенные овощи из холщовых мешочков, щепотка-другая травы, мелко нарезанное и насквозь просоленное сало, хранящееся в деревянном коробе. Чечевица, греча. Разварилось в шикарную кашу. Жаль, хлеба нет, последние лепешки мы сожрали позавчера.

Разбудил, дал попробовать – у каждого из нас в мешке были глиняные миски и выструганные ложечки из светлого дерева. Разбуженные одобрили.

Поел сам. Необычно, но вкусно.

– Вот видишь, приспособиться к нашему миру довольно просто… – тихонько хмыкнул Николай, попросив добавки. – А вчера ныл, как благородная девица в плену у колдуна.

– Пахнет дурно, – я был готов насмерть разобидеться, услышав такое от Зигвальда. Моя стряпня пахла более чем приятно. – Вроде бы гарью тянет со стороны гор…

– Гарью? – Николай приподнялся на локте и отбросил ложку. – Нетико, что видишь? (по-русски). Зигвальд, прости, с не-живым мне удобнее разговаривать на его языке! (это уже на немецко-готийском).

– Прямой угрозы нет, – сказал искусственный разум. Я незамедлительно снял ПМК с ремешка и положил прибор на середину, так чтобы все его видели. – Объект массой двенадцать тонн, скорость в горизонтальном полете сто шестьдесят километров в час, при пикировании до четырехсот… Находился в радиусе наблюдения всего четыре минуты, дважды изверг струю пламени в направлении леса на западном склоне хребта.

– Надо же, а мы его не увидели, зрелище должно быть потрясающее, – расстроился Николай и уставился на нас с Зигвальдом. Сказал непринужденно: – В Танвальде водятся драконы, вы разве не знали?

– Я знал, – безразлично пожал плечами Жучок. – И что такого? Мы для дракона слишком мелкая добыча. Не будем рассиживаться – докушаем, и в дорогу. Днем войти в Морской замок никому не возбраняется, я сам бывал в нем два раза, но дальше парадных покоев не забирался…

– Оттон, король Остмарка, не решился осмотреть замок после штурма, армия сразу ушла отсюда… Почти сразу, едва отгорели погребальные костры – видите, на ближнем участке леса деревья более молодые, тогда пришлось срубить множество сосен, чтобы предать огню всех погибших с обеих сторон. Зарево было видно за десятки миль. Почему Оттон не стал разрушать Морскую крепость и немедля увел прочь войско, известно только ему самому, но причины, должно быть, оказались достаточно вескими…

Скала, на которой был выстроен трехбашенный колосс, вдавалась в море подобно корабельному форштевню, захватить эту фортецию было очень непросто – к арке ворот вела единственная узкая дорога, отлично простреливаемая со стен, подняться на отвесный уступ со стороны океана было невозможно, а пристань, возле которой некогда стояли принадлежавшие Визмарам корабли была сожжена самими мятежниками, а суда затопили перед началом осады. Исчез только двухмачтовый «Рейнгольд», на нем якобы вывезли несметные сокровища герцогов, но с такой же уверенностью можно утверждать, что ценности остались где-то в подземельях замка – в огромной скале прорублено множество ходов.

– Неужели за сто двадцать лет никто не пробовал найти золото Визмаров? – поинтересовался я.

– Иноземцы боятся проклятия, а вассалы герцогов не станут покушаться на добро, принадлежащее владыкам этих земель, – ответил Зигвальд. – Это необычный замок, он всегда был таким. Еще до мятежа о Морской крепости рассказывали много небылиц, я от отца и старших братьев слышал.