Анатолий Балабуев - Помнить или нет?

— Где ты, дубина, видел у меня зеленые ракеты?! — застонал Авдеев.

— А если вы никакую не дадите, — продолжал лейтенант, — то я, значит, сбрасываю воду по третьему.

— А если у меня и приемник только что испортился, и я ничего не слышал, ты что же, потопишь людей?! — не сдержавшись, закричал капитан Авдеев.

И вдруг он понял, что это цугцванг. Молчание — и в третьем канале погибают люди. Красная ракета — самоубийство. Сердце у Василия Авдеева болезненно сжалось. Неужели пропадать из-за этого безмозглого тупицы?! И следующая мысль: как изобразить зеленый цвет с помощью красных ракет? Какой-то истерично-веселый голосок из глубины сознания посоветовал: «По Допплеру! Красную — в лоб лейтенанту со скоростью света сто тысяч километров в секунду!» Но тут Авдеева осенило. Он вскинул ракетницу вверх под сорок пять градусов и пустил ракету по самой длинной траектории.

— Не надо!! — дико завопил сержант и бросился на Авдеева, пытаясь ему помешать. Но капитан ловким толчком ноги отшвырнул сержанта, ухитрившись при этом не выронить рации, повторил сигнал ракетой по длинной траектории и тут же выпустил еще две, но уже взяв пониже — с таким расчетом, чтобы они лишь по нескольку мгновений были видны с насосной станции.

— Идиот! — Это же буква «з» из морзянки! — крикнул он сержанту, катавшемуся по камням с лицом, искаженным от боли.

— Вас не понял, — заявил динамик растерянным голосом лейтенанта. Но, по-видимому, на насосной нашелся сообразительный подсказчик. — Вас понял! — лейтенант не скрывал своей радости. — Это буква «з»! Она означает «запрещаю»… Нет, «задержать сброс воды». Но ваши ракеты были красные. Это означает «первый канал». Значит, жду вашего сигнала: первая же красная ракета, и я пускаю воду по первому каналу!

Да что же это такое?! Словно злые демоны судьбы ополчились сегодня против него, Авдеева. Хуже истолковать его «з» было трудно! Ведь теперь у него полностью связаны руки.

— Встань! — рявкнул капитан, обращаясь к неудачливому нарушителю воинской дисциплины. — Бери фонарь. Будем искать повреждение.

Но Авдеев сам понимал, что это уже бессмысленно. Минута — и полный отчаяния голос лейтенанта подтвердил его худшие опасения:

— Товарищ капитан! Вода уже заливает станцию! Мы гибнем! Жду вашего сигнала!

«Это конец… И он готов был пожертвовать собой! Господи, насколько лживы такие слова! — подумал Авдеев. — Да ведь никто никогда не готов. Все мы не готовы… Но она когда-то придет. Смерть. И все мы не готовы… Но надо! Надо, капитан Авдеев! Там люди. Много людей. Там дети!» Рука с ракетницей стала подниматься вверх.

— Папочка, купи мне слоненка живого, — явственно прозвучало в ушах.

«Сигнал, Базилио!» — приказал себе Авдеев.

Внезапно он вспомнил о тех двоих, что были с ним. Да, они солдаты, это их долг. Но ведь они не манекены. Надо сказать им.

— Ребята, — начал капитан Авдеев, — там наверху люди гибнут. Среди них дети, женщины, старики. И мы обязаны…

— Не надо!! — взвыл сержант, падая на колени. — Подожди! Выслушай меня, капитан! Я ведь соврал! Они идут сюда! Я их не предупредил!

— Ты врешь! Врешь, трус! — зарычал Авдеев.

— Не вру! Тогда врал, а сейчас не вру! Испугался я, понимаешь! Не добежал до них. Испугался, что разминусь с ними, что пропаду там один. Судите меня! Наказывайте!

Капитан Авдеев отставил в сторону рацию, положил на нее ракетницу и достал из кобуры пистолет.

— Судить тебя не будут, — сказал капитан. — Я сам сейчас тебя расстреляю. Ты все равно умрешь, Так умри же как мужчина. Будь хоть сейчас честным! Подумай хотя бы о детях! От тебя зависит их жизнь.

— Клянусь, не вру! Вот последней собакой буду! — плакал сержант. — Да они уже идут сюда! Да вот же они! Я их вижу!

Можно было бы предположить, что сержант от страха лишился рассудка, если бы в свете внезапно и явно нарочно выглянувшей из-за туч луны не показались фигурки движущихся по дну канала людей. Тень досады скользнула в сознании Авдеева: ведь он уже решился, поборол в себе страстное желание жить. Но разобраться в собственных чувствах он не успел. Рыжеволосый парнишка, угрюмо молчавший с того момента, как уронил рацию, вдруг заорал истерически: «Врет он! Врет!», потом с неожиданным проворством цапнул ракетницу и, прежде чем Авдеев успел схватить его, отскочил назад.

— Брось ракетницу, стрелять буду! — крикнул Авдеев.

— Стреляй! Стреляй! Я все равно дам сигнал! — Парень отступил, размахивая ракетницей.

«Прихлопнуть его? — быстро подумал Авдеев. — Ведь если он даст сигнал, он все равно погиб. Вместе со всеми!»