Михаил Тырин - Контрабандист

Потом я обратил внимание на другие детали. Я заметил, что весь мусор, камни, обломки веток – все это парит в полуметре над землей, чуть покачиваясь, как поверхность океана. Сам я при этом стоял твердо и вполне стабильно ощущал твердь под ногами.

Небо здесь было тускло-оранжевое и такое же беспокойное, как и везде в Темном круге. Приглядевшись, я рассмотрел, что и в высоте плавают какие-то предметы и обломки, только чем выше, тем их меньше.

Наклонные башни-накопители нависали прямо над нами. Шахта была совсем рядом.

– Бля-а-а-а-а… – выдохнул где-то рядом Крэк.

– Тихо… – процедил Сологуб, схватив меня за рукав. – Не двигайтесь. Смотрите…

В сотне метров от нас неторопливо вышагивал «дровосек». Его верхушка была видна над кромкой светящихся кустов. Он шел, останавливался, обводил окрестности своим единственным глазом-прожектором и спокойно шагал дальше.

– Патруль, бля… – пробормотал Крэк. – Щас документы спросит.

– Никому не шевелиться! – негромко напомнил я. – Пусть гуляет себе спокойно.

Через пару минут «дровосек» скрылся за обломками каких-то стен.

– Куда дальше? – поинтересовался Сологуб.

– А вы хотите дальше? – переспросил я после небольшого раздумья.

– А есть варианты?

– Они всегда есть. Дальше я могу и сам.

– Скажешь тоже, – фыркнул Крэк. – Герой нашелся.

– Ну, потом не жалуйтесь. Все в машину. Идем в направлении основного ствола шахты.

Грузовик медленно двинулся между двумя полуразрушенными заборами. Я сидел, как на иголках. Иногда бампер поддавал очередной летающий булыжник, и я вздрагивал. Мне казалось, что мы вторглись туда, где нам совсем не место. И побеспокоили силы, которые ни в коем случае не стоило трогать.

Местность вокруг все больше напоминала индустриальную помойку – редкие заброшенные здания, многочисленные захламленные пустыри и километры заборов. В какой-то момент я понял, что странное свечение вокруг нас усиливается. Потом заметил, что Крэк уже машинально прикрывает глаза ладонью, глядя на дорогу. Он то и дело начинал вполголоса материться, видимо, только этот способ мог примирить его с окружающим нас хаосом.

Мы заехали на какую-то возвышенность, проломили бампером ветхий забор, и тут Крэк резко остановил машинку.

Шахта и вся ее территория была перед нами как на ладони. Трехсотметровая площадка, окруженная наклонными башнями, была испещрена транспортными эстакадами и пучками трубопроводов. Но не это привлекло наше внимание.

Не далее чем в десятке метров от нас сплошной стеной стояли «дровосеки». Я не знаю, сколько их было – наверно, тысячи. Они стояли неподвижно – молчаливые и одинаковые, как заготовки на заводе. Кое-где над ними поднимались могучие корпуса шагающих машин, но их было мало.

Это напоминало армию, застывшую на каком-то рубеже. До тех пор, пока не поступит команда наступать. И уж тогда…

– Вот же, бля… – вздохнул Крэк.

– Ни звука, – прошептал я.

Мы стояли и ждали, что будет дальше, но ничего не происходило. Они не замечали нас, а может, им не было до нас дела.

– Что делать будем? – спросил Сологуб.

– Для начала – думать, – ответил я.

– Чудесненько. А потом?

– Я так полагаю, искать объезд.

– С объездом проблемы, сам посмотри, – покачал головой Крэк.

– Я уже посмотрел. – В самом деле, проехать было, по сути, негде. На пространстве вокруг шахты было слишком много недостроенных конструкций, траншей и котлованов. Мы находились на единственной дороге между шахтой и городом.

– Ступич сказал мне одну умную вещь, – негромко проговорил я. – Мы всегда видим то, что хотим видеть…

– Не такая уж умная вещь, – нервно усмехнулся полковник. – Если разобраться, то и вовсе не умная.

– Ступичу не свойственны глупости. Важно только правильно его понять.

– Там что-то происходит, – прошептал вдруг Крэк. – Глядите, они начинают двигаться!

– Где?

– Вот там, ближе к середине, видите? Слушайте, может, нам назад, пока не поздно?

– Может быть, – почти согласился я, поднимая бинокль.

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять смысл происходящего. К нам двигалось нечто большое, прямо через шеренги «дровосеков». Они расступались и вновь застывали. Я только никак не мог распознать это «нечто», оно очень странно выглядело…

Сначала я подумал, что зрение меня обманывает. Я помассировал глаза и вновь прильнул к биноклю.

– Скажите, – пробормотал я, – кто-нибудь еще видит огромную бумажную собаку? Или я рехнулся?