Эндрю Свонн - Повелители сумерек

— Не надо было мне этого делать?

— Чего делать?

Диана многозначительно посмотрела на Эви, как бы напоминая, что той и без того прекрасно известно. Эви мысленно согласилась с ней.

— Я, собственно говоря, не против.

Диана обернулась и села на пол, спиной к окну.

— А я — нет. Ты же сказала, что у тебя нет ни малейшего желания пересекать разделительную полосу.

Действительно, разве не так? И тем не менее Эви почувствовала, как у нее участился пульс. Это могло означать все что угодно — отчаяние, усталость или же то, что ей отчаянно не хватает кого-то…

Но к чему объяснения, разве это поможет? Эви пожала плечами, и вывих снова напомнил ей о себе.

— Мне кажется, не будет ничего дурного в том, если я пересмотрю свои взгляды.

— Ты понятия не имеешь…

Диана покачала головой. Капельки слез на ее щеках отражали холодные блики уличных фонарей.

— Я когда-то знала одного типа. Этот мерзавец гордился тем, что соблазнял и «приобщал» бедных наивных ребят из колледжа, а затем хвастал во всеуслышанье своими гнусностями.

— Но разве я похожа на бедную, наивную студенточку?

— Один из этих мальчишек не перенес позора. И застрелился, — Диана покачала головой. — Я ни за что не уподоблюсь тому мерзавцу. Тому гнусному типу.

— Но ты ведь не…

— Ты сама не сможешь. Если кто-то не готов, не уверен в себе…

Диана умолкла и только упрямо качала головой. Эви погладила здоровой рукой ее волосы. Они были мягкими, шелковистыми, примерно такими, какой должна быть на ощупь атласная пижама Дианы.

— Я знаю.

Возникла недолгая пауза. Затем Диана еле слышно произнесла:

— Я не хочу причинять тебе боль.

Эви доставляло удовольствие гладить ей волосы. Ей было ужасно приятно прикасаться к другому существу.

— Диана, а что ты сказала о моих глазах?

— Что?

Эви скользнула рукой по плечу Дианы и опустилась перед ней на колени.

— Скажи мне о моих глазах.

Диана шмыгнула носом.

— Я никогда не видела ничего подобного. Они… они светятся…

Эви наклонилась вперед и погладила Диану по щеке, словно успокаивая ее.

— Мне не будет больно.

И Эви прикоснулась губами к полуоткрытому рту Дианы.

Она тотчас ощутила, как к лицу подруги прилила кровь, впрочем, и к ее тоже. Метаболизм Эви, казалось, позабыл, что ему следует придерживаться низких температур. Диана от неожиданности резко втянула в себя воздух изо рта Эви, увлекая вместе с ним ее язык. Эви ощутила слабый запах зубной пасты и легкий привкус вишни от бальзама для губ.

А поверх всех этих запахов плыл теплый насыщенный аромат жасмина.

Ледяная статуя начала таять.

Это был теплый, влажный, жадный поцелуй, и Диана от неожиданности вся обмякла и прижалась спиной к окну.

Спустя полминуты Эви оторвалась от ее губ и улыбнулась так широко, что у нее заболели щеки. Диана смотрела на нее широко раскрытыми от удивления глазами.

— Вот уж не думала, что ты лесбиянка.

Часть сознания Эви пребывала в не меньшем недоумении.

— Никакая я не лесбиянка, — и, прежде чем Диана могла возразить, снова припала к ее губам. На этот раз она обняла ее здоровой рукой и потянула за собой на пол. Диана даже не сопротивлялась и в конце концов оказалась под Эви.

Боевая подготовка последней оказалась весьма кстати в делах совершенно далеких от боя.

Когда губы Дианы на мгновение вновь обрели свободу, та сумела лишь пролепетать:

— Но…

— Ты против? — Эви выпустила Диану из объятий и стала на колени, оседлав бедра подруги. Не то чтобы совершенно случайно, но кимоно на ней неожиданно распахнулось.

— Да нет, — и словно в подтверждение своих слов, Диана тоже присела, и, заключив Эви в объятия, нежно и трепетно поцеловала ее. Она действовала осторожно, словно нащупывая почву, как бы все еще сомневаясь, что на ее ласки ответят взаимностью.

Во время этих робких объятий кожа Эви нежно соприкасалась с атласной пижамой Дианы. От каждого такого прикосновения внутри нее вспыхивало теплое пламя. Эви уже не могла больше довольствоваться робкими прикосновениями. Обеими ногами и здоровой рукой она обхватила Диану и привлекла к себе.

Грудь Дианы плотно прижалась к ее собственной, и Эви почувствовала, как соски подруги затвердели, упираясь ей в кожу. Разделявший их атлас превратился в завесу шелковистого пламени.

Они оторвались друг от друга, чтобы сделать глоток воздуха. Эви ощутила, как руки Дианы скользнули ей за воротник кимоно. Диана легонько укусила мочку уха Эви и прошептала: