Гарри Гаррисон - Далет-эффект

Три больших черных лимузина притормозили и остановились перед домом. Рядом с ними припарковались полицейский автомобиль и еще одна машина. Они приехали! Марта помчалась вперед, обогнав Скоу, и широко распахнула дверь.

– Марта! – воскликнул Нильс, бросил сумку и прижал ее к себе прямо у порога, целуя так крепко, что у нее перехватило дыхание. Она с трудом высвободилась из его объятий и не смогла удержаться от смеха, увидев, сколько народу вокруг терпеливо дожидается, когда они закончат обниматься.

– Извините! Проходите, пожалуйста, в дом. – Она чувствовала, что волосы у нее растрепаны, губная помада наверняка размазана и что ей на это наплевать – то есть абсолютно. – Арни, как я рада вас видеть! Идите сюда!

Они остались втроем в гостиной, а в остальных комнатах дома раздавались тяжелые шаги полицейских.

– Извини за почетный эскорт, – сказал Нильс. – Но это была единственная возможность доставить Арни отдохнуть на Землю. Нам всем уже пора было сделать перерыв, а ему – в особенности. Наш неусыпный сторож Скоу согласился лишь при условии, что Арни остановится у нас и что ему, то бишь Скоу, дадут возможность организовать охрану так, как он сочтет это необходимым.

– Спасибо, что приютили, – сказал Арни, устало откинувшись в мягком кресле. Он выглядел похудевшим и изможденным. – Извините, что навязываю вам свое общество…

– Прекратите эти глупости! Еще одно слово – и я выгоню вас в миссионерский приют, в котором, как известно, категорически запрещено спиртное. А тут, по крайней мере, хоть выпить дадут. Надо же отпраздновать. Что вы будете пить? – Она встала и открыла бар.

– Руки как будто налиты свинцом, – сказал Нильс с мрачным видом, поднимая и опуская руку. – Еле хватит сил, чтобы поднести бокал ко рту. Эта сила тяжести, одна шестая земной, разрушает мускулатуру.

– Ах ты, мой бедненький! Покормить тебя из бутылочки?

– Ты прекрасно знаешь, как вернуть мне силу!

– У тебя слишком измученный вид. Лучше сначала выпей. Я приготовила мартини – вы не против?

– Прекрасно. И не забудь мне напомнить, что в чемодане специально для тебя лежит бутылка бомбейского джина. Мы получаем его на Луне без пошлины, поскольку этот район решили считать свободным портом, пока не придумают чего-нибудь получше. Таможенники были безумно любезны и разрешили провезти одну бутылку обратно. Сделать небольшой крюк в 800 тысяч километров, чтобы сэкономить на налогах двадцать пять крон! Мир свихнулся.

Нильс надолго присосался к ледяному напитку и с наслаждением выдохнул. Арни сделал маленький глоток из своего бокала.

– Вы уж извините меня за всю эту охрану и суматоху, но они со мной носятся как с национальным сокровищем…

– Да ты и есть сокровище, черт подери! – вмешался Нильс. – Теперь, когда далет-установка запрятана на Луне, любая страна не пожалела бы миллиарда крон, чтобы заполучить тебя живьем, – было бы только чем платить. Жаль, что я такой патриот. А то продал бы тебя тому, кто предложит больше, и уехал бы на остров Бали на всю оставшуюся жизнь.

Арни улыбнулся, и его напряженное лицо заметно смягчилось.

– Это настоящий заговор. Врачи, Скоу, ваш муж – они все решили превратить ваш дом в вооруженную крепость, чтобы я мог приехать сюда. А какая прекрасная погода!

– Как раз для морской прогулки, – сказал Нильс, допивая мартини. – Кстати, где наша яхта?

– Пришвартована в южной части гавани, как ты и просил.

– Почему бы нам не выйти в море?.. Черт! Ведь Арни не должен выходить из дому.

– Отправляйтесь вдвоем, а я пока отдохну, – предложил Арни. – Позагораю в саду, мне Нильс это так расписывал…

– Ничего подобного, – сказала Марта. – Пусть Нильс один сходит в гавань, как следует просмолится и пропотеет. Он ведь никогда не ходит на яхте, только красит ее и конопатит швы. Пускай повкалывает в свое удовольствие, а мы погреемся в саду на солнышке.

– Что ж, если вы не против… – Нильс уже наклонился в сторону двери.

– Иди, – рассмеялась Марта. – Только не опоздай к обеду.

– Пойду скажу Скоу, куда я собираюсь. Хотя обо мне они не слишком беспокоятся, я ведь только и умею, что кнопки нажимать.

Марте пришлось разыскать его рабочие брюки, рубашку, заляпанную пятнами от краски, потом плавки, пока наконец он не выкатился из дома. Арни ушел в свою комнату переодеваться. Марта, взглянув на залитый солнечным светом сад, тоже надела купальник. В такую погоду все датчане становятся солнцепоклонниками.

Арни сидел в шезлонге, во внутреннем дворике, и она придвинула свое кресло поближе.