Владимир Михайлов - Может быть, найдется там десять?

– Ты думаешь, эта шестерка, что прибыла после нас…

– Я не думаю. Вот Вирга сама видела их и слышала.

– Что же: сразу вступим в схватку? Или ляжем на дно? По правилу «Лучше поздно, чем никогда»?

– Решать нам самим. Нет, Малыш, – эти слова адресованы были Вирге, стали ответом на ее невольное протестующее движение, – ты в этом решении не участвуешь, никто тебя подставлять не собирается, нарушать твою нормальную жизнь здесь.

Вирга только резко мотнула головой, но сейчас Ульдемиру не до мыслей было о том: а может быть, она вовсе и не желает продолжить свою жизнь, такую, какую он почел нормальной; может быть, и у нее есть право решить сейчас свою судьбу? И на ее слова:

– Ты мне не веришь?

Ответил кратко:

– Мне не дано права пользоваться помощью жителей этого мира – особенно если это связано с опасностью для них.

– Почему же вчера ты так не думал, когда хотел укрыться здесь? И час назад – тоже не думал?

– Тогда картина не была такой ясной. Так что обожди хотя бы, пока мы не решим, что делать нам самим. Итак: мы уходим? По старшинству: Питек?

– Ты хочешь сказать, капитан: мы бежим от одного лишь слова «Опасность»? Даже не увидев ее? Может быть, мы перестали быть самими собою? Где и когда это произошло с тобой, Ульдемир? Мой ответ: я не ухожу.

– Георгий?

– Я с волосатым.

– Рука?

– Я могу отступить, чтобы потом ударить неожиданнее и сильнее. Но уходить совсем?.. Если мы гибли, капитан, то в схватке, а не на бегу. Никто никогда не видел наших спин – видели лица, и на них не было страха, если даже на той стороне было вдесятеро больше. Не побегу и на этот раз.

– Никодим?

– Господь ведет нас. А когда это Он отступал?

– Обер-лейтенант? То есть Рыцарь? Твое мнение?

– Капитан, я вообще не понимаю, о чем тут речь. Все мы уже гибли самое малое по разу, а иные и больше, знаем, что это такое. Мы все – солдаты, собравшиеся из разных времен; только одно и объединяет нас: именно то, что мы – солдаты. Ты что же, решил, что мы вот так, сразу, перестанем быть ими? Да ну, капитан, я в это не верю. К тому же будь это так, ты бы не стал спрашивать нашего мнения, просто скомандовал бы отход, и все. Ты этого не сделал; и это может означать только, что ты видишь и другие возможности. Так что не станем тратить времени на обсуждение негодных вариантов; объясни задачу, какой она представляется сейчас.

Ульдемир, выслушав, кивнул. Сказал:

– Я тут, пока вы добирались, кое-что придумал, но это – под конец. Прежде давайте войдем в обстановку. Кому-то стало известно, что Ферма задумала предотвратить гибель этого мира, уже очень близкую; не знаю, кого устраивает такой исход, кому нужно, чтобы этот мир перестал быть обитаемым. Не наше дело – догадываться или хотя бы просто думать над тем, кто и почему. Дальше, этот или эти «кто-то» прислали команду, не уступающую нам числом и – можно предположить – умением. При этом команда пользуется поддержкой здесь, вряд ли всеобщей, но достаточно ощутимой: во всяком случае, Храм за них. Нас же не поддерживает здесь никто… кроме Вирги, – он бегло улыбнулся, бросил взгляд в ее сторону. – Перед нами две задачи: по возможности уклоняться от контактов с теми, кто нас ищет, и одновременно делать главное дело: искать и найти тех немногих, в чьих силах все еще остается спасение Альмезота. Мешать нам и охотиться за нами будет не полиция какой-то из властей или даже всех властей, вместе взятых; шестерка в лучшем случае будет пользоваться их помощью, когда потребуется массовая операция, отслеживать же нас будут они сами, и это очень серьезно. Для решения обеих этих задач я пока что вижу лишь один выход, какой и хочу предложить вам.

– Мы внимательно слушаем тебя, капитан, – сказал Рыцарь.

– Еще чуточку терпения. Малыш…

– Я думаю… – проговорила Вирга не очень решительно, однако тут же спохватилась и повторила уже громко и уверенно: – Я думаю, в этом доме можно неплохо укрываться и, если нужно, даже сопротивляться. Я готова… Все, что только смогу…

– Спасибо, Малыш. Но если мы просто будем сидеть здесь и отстреливаться, это не продолжится долго.

– Зато начнется очень скоро, – перебил его иеромонах. – Потому что те шестеро уже на пути сюда. Они взяли след. Хорошо работают, чувствуется умение. Так что четверть часа нам осталось, не больше.

– Вот так, Малыш: через четверть часа, если станем сопротивляться, нас просто взорвут и сожгут вместе с домом… и с тобой. Нет, это не выход. Но есть другой, хотя он зависит от… У тебя в доме есть, наверное, подвал, погреб, что-то в этом роде?