Марго Па - Белый город

– Эй, ты думаешь, эта сука лучше нас что ли? – раздалось позади эхо на разные голоса на высоких нотах. – Посмотрите на нее, губы она красит! Натуралка хренова!

– Я же сказал, кафе закрыто. И ваших здесь нет! – резко повернулся к компании мальчиков с разноцветными волосами Руслан.

– Не буду их обслуживать, пусть катятся, – сказал он уже тише Полине.

Что-то тяжелое пролетело через зал и ударилось в стойку, разбив вдребезги несколько стеклянных бутылок.

– Хочешь я подам им кофе вместо тебя? – спросила Полина. – А то они весь бар разнесут.

– Сиди! Не место им здесь! – уперся Руслан.

Прозвучало уже громче.

– Урод! Дискриминация!

– Все! Я звоню в милицию! – Руслан достал из кармана мобильный, размахивая им как револьвером. – Знаешь, что в обезьяннике с такими, как ты, делают? Хотя тебе понравится, не сомневаюсь!

– Еще вернемся! – провизжала входная дверь вместо них, они решили не нарываться.

– Не страшно, несколько бутылок пива и одна джина. Недольют кому-нибудь вечером, – окончательно успокоился Руслан, оценив беглым взглядом разрушения.

– Ты знаешь, а насчет дискриминации они, пожалуй, правы. Некрасиво получилось.

– Что? Да этих пидоров вообще убивать надо! Куда ни глянь везде они: то парады устраивают, то брачные церемонии, то за права усыновления борются. Противно! Если б еще вели себя прилично…

– Да, золотое правило. [80]Нашу маленькую израненную планетку нужно отдать в руки АБСОЛЮТНО РАЗУМНЫХ и ПОЛНОСТЬЮ СВОБОДНЫХ людей. Иначе все must die. Расскажу тебе, пожалуй, пару историй.

Была и другая встреча с цветными мальчиками. Весна, улыбались солнечные улицы города. Полина шагала по залитому светом бульвару мимо «первых подснежников» – кафе, чьи столики уже вынесли наружу. Там еще стояли обогреватели, но душистый горошек уже вовсю полз вверх по резным оградкам, аркам и крышам над столиками. Они целовали друг друга, так нежно… Темные и светлые прядки волос сливались в один бликующий солнечный поток. Полина остановилась, посмотрела на них и улыбнулась. Иногда такой взгляд чувствуют спиной. Ребята оглянулись, один из них смущенно помахал ей вслед. Любовь делает людей терпимее…

А потом была Иордания. Вообще-то, европейцу совершенно нечего делать в мусульманской стране, как говорится со своим самоваром… Но все они учились на факультете искусств, увлекались историей кино. А большинство мировых шедевров о чудесах, поисках Святого Грааля, покорении иных цивилизаций снимались в Петре. [81]Вечный город, высеченный в скалах трудолюбивыми набатейцами более двух тысячелетий назад. Конечно, новоиспеченные дипломированные специалисты даже не удосужились узнать заранее, какое время года больше подходит для приключений в вечном городе. Середина июля, жара шестьдесят градусов, отвесные скалы не защищают от беспощадного солнца, ветер обжигает губы, как пламя, вырывающееся из преисподней. Нечем дышать! Только расплавленный воздух – до боли в легких. Обратно пропорционально чувствуют себя покорители Северного полюса, когда замерзают, проваливаясь в мертвый сон, посреди заснеженной пустыни. Последнее, что Полина запомнила, когда падала в узкий затененный проем в скале, – это золоченую коляску с парой белых лошадей, неторопливо проследовавшую мимо к Храму Аль-Хазне. И мусульманскую женщину в ней: невероятное количество драгоценностей и спасительная тень балдахина. В прорези чадры блеснуло высокомерие. Но тем же вечером они отправились в Акабу к морю. [82]Пляж принадлежал отелю и никого, кроме иностранных туристов, встретить у кромки воды было невозможно. Но если заплыть подальше, то открывался чудесный вид на городской пляж, вернее, городской – женский. Огороженная территория метров восемь на десять, где, как скот в загоне, десятки женщин, НЕ СНИМАЯ ЧАДРЫ! Во что превратила человека вера и неуклонное следование традициям, если он отказывается даже от самого малого данного природой права – охладить разгоряченное тело водой, отказывается сам в отсутствие посторонних блюстителей нравственности? Естественная природа человека для них – унижение. Они чувствуют не стыд, а именно унижение. Полина испытала подобное на Румынском нудистком пляже. Ей пришло в голову срезать по пляжу, чтобы не тащиться по шоссе в магазин вокруг всего побережья. Предупреждающей надписи на румынском языке она, конечно, не поняла. Джинсы подействовали на обнаженных румын, как красная тряпка на быка. Как озверело они срывали с нее одежду! Да, это не было стыдно, это было унизительно. То же чувствует арабская женщина, если кто-то посмеет заглянуть ей хотя бы в лицо.