Александр Рудазов - Рассказы из правого ботинка (сборник)

– Гоблин, стой, не уйдешь! – крикнул охотник, забегая за угол. – Стой, кому гово… а?…

Потрескивающий факел осветил здоровенного детину, полностью загородившего проход. В полтора человеческих роста, с дубленой зеленоватой кожей, огромными остроконечными ушами, кабаньими клычищами и бицепсами больше головы.

Гигант недобро хрюкнул, глядя на оторопелое лицо охотника, легко вырвал из ослабевшей руки арбалет и переломил его о колено.

– Тебе чего надо? – проурчал детина, без труда поднимая незваного гостя за шиворот. – Зачем детишек моих перепугал?

– Ты что, тут живешь? – пролепетал насмерть перепуганный охотник.

– Ну да. Это мой дом. И моей жены. А ты вперся с грязными ногами – нехорошо получается…

– Так это ты – злой гоблин?!

– Гоблин? – нахмурился хозяин пещеры. – А что, похож?

– Не похож, не похож, – забормотал охотник, – но мне в деревне сказали… сказали, что тут гоблин!

– Вообще-то, я тролль, – перебил его детина, кровожадно скалясь. – Эти деревенские дурни совершенно не разбираются в зоологии.

– Продано! – вскричал аукционист, ударяя в гонг.

С помоста сошли двое – стройный юноша приятной наружности и чернокожий атлет с угрюмым лицом. Только что один из них купил другого.

– Идем, раб, – прорычал чернокожий.

– Да, хозяин, – грустно вздохнул юноша.

Йусуф, свежеиспеченный раб, со страхом подумал о своем будущем. Ничего хорошего от него ждать не стоит – что хорошего может произойти с человеком, попавшим в долговую яму? Да еще не по своей вине – отец Йусуфа и Хадиджи был добрым, но глупым человеком, и умер, оставшись должен всем ростовщикам славного Исфахана.

Хосров Аношерван, шаханшах великого Ирана, издал указ, по которому долги отцов должны оплачивать их дети. Мудрый и справедливый закон. Увы, Йусуф и Хадиджа не смогли вернуть таких денег, и посему их обоих только что продали в рабство.

За сестру Йусуф не боялся – ее купил Акбар, горшечник с соседней улицы, давно вздыхающий по прекрасной Хадидже. Ему пришлось продать коня и отцовский меч, чтобы совершить такую дорогую покупку, но зато теперь он, без сомнения, освободит свою любимую и женится на ней. Да благословит их священный огонь Хормузда…

А вот Йусуфу повезло меньше – у него не было друзей, достаточно богатых, чтобы выкупить попавшего в беду юношу. Поэтому он заранее приготовился стать чьим-то слугой, а то и отправиться на шахские рудники…

Но действительность оказалась еще хуже.

Человек, приобретший молодого парса, в Исфахане хорошо известен. Настоящего имени этого ужасного африканца не знает никто, поэтому называют просто Эфиопом. За глаза, понятное дело – даже самые храбрые мальчишки не отваживаются распевать дразнилки, когда он шествует по улицам, похожий на какого-нибудь грозного дэва.

Эфиоп редко открывает рот – первое время жители города даже считали его немым. Всегда ходит в одних и тех же черных шароварах, перетянутых кожаным поясом. На бедре неизменно висит один и тот же ятаган – жуткое оружие, похожее на клык огромного гвелвешапи.

Но сколь бы ни был страшен Эфиоп, куда больший ужас внушает его повелитель – тот, что теперь стал хозяином Йусуфа. Дряхлый колдун Мурарат, живущий в одной из башен шахристаны [2], не выходит из нее почти двадцать лет. Но за все эти годы ни один воришка не осмелился залезть к нему за золотом – а в народе поговаривают, что его там столько, сколько нет даже в царской казне…

Старик прибыл в Исфахан в тот самый год, когда в доме бедного медника появился на свет пищащий красный комок, за двадцать лет выросший в крепкого парня по имени Йусуф. Он купил эту башню и зажил в ней отшельником, не показываясь никому на глаза. Уже тогда он был очень стар – сколько ему сейчас, Йусуф боялся даже предполагать.

Иногда по ночам над шахристаной Исфахана висит какое-то странное марево – его центр всегда приходится на башню Мурарата…

Ходят слухи, что некогда этот колдун был одним из главных магов – служителей Хормузда. Но потом совершил страшную ошибку, примкнув к маздакидам, проклятым бунтовщикам, восставшим против шаханшаха. Ему удалось вымолить у благородного Хосрова прощение, но из магов его изгнали с позором…

Оказавшись внутри жилища Мурарата, Йусуф сразу понял, что по крайней мере один из слухов верен – количество драгоценной утвари и украшений превосходит все мыслимые пределы. Правда, Эфиоп не дал насмотреться вволю – могучий негр молча толкнул раба в спину, заставляя подниматься по лестнице.