Николай Эдельман: Когда рухнет плотина

Свет в подвал приходил лишь из нескольких окошек, верхняя кромка которых находилась на одном уровне с тротуаром, а образовавшиеся в результате многолетнего нарастания мостовой колодцы были завалены мусором. Разглядеть что-либо в таком освещении было трудно, но я, немного придя в себя, заметил, что обитатели подвала в большинстве своем - самые что ни на есть штатские люди, какие-то бабы в платках, небритые алкоголики в кепках, даже дети. Вероятно, всех, кто мало-мальски смахивал на боевика, расстреливали сразу же. Недостаток света с избытком компенсировался обилием звуков: здесь плакали, причитали, матерились, делились переживаниями, временами даже раздавались взрывы смеха. Как ни велико было население подвала, мы все-таки ухитрились отыскать укромный уголок за каким-то бетонным выступом и приютились там.

- Как ты? - спросила Анжела, подставляя плечо для моей головы.

- Ох, хреново мне ... - простонал я. - Только таких сильных впечатлений мне не хватало для полноты картины!

- Что, теперь проник в глубинную сущность событий? - хмыкнула она.

Ее слова прозвучали довольно громко в случайно наступившем мгновении тишины, и из темного угла неподалеку от нас поднялась фигура и направилась к нам, пробираясь через скопление людей.

- Анжела? - спросил этот человек, наклоняясь к нам, и я узнал в нем Анатолия Бричковского. От его вчерашнего шика не осталось и следа: лицо все иссечено мелкими порезами, глаз подбит, волосы растрепаны. Но костюм и галстук были ещё при нем.

- А-а, Виталий, и вы здесь, - добавил он, заметив меня. - Где вас отловили?

- На Пролетарской улице, - объяснила Анжела. - Мы из Академгородка пробирались. А вы как сюда попали?

- А! - он махнул рукой. - Не будем о том, что лучше забыть. К чему умножать свои печали? Давайте радоваться жизни, пока есть возможность.

- Чему можно радоваться в такой обстановке? - проскрипел я.

- Ну, хотя бы тому, что даже тут я нашел очаровательную даму и интересного собеседника. Знаете, - он оглянулся, - это напоминает мне одну гравюру. "Последняя ночь в Консьержери". Разумеется, с поправкой на местные реалии. И к сожалению, наводит на печальные раздумья о нашей собственной участи. Да, закономерный конец всей этой демократической чуши. Вот к чему приводит безответственное интеллигентское прожектерство. Сперва семнадцатый год, теперь - снова, как будто одного раза было мало...

- И что, ваши убеждения ещё не поколебались? Вы радовались каким-то предоставившимся возможностям. Где они сейчас, эти возможности?

- Возможностями я воспользовался сполна, - заявил Бричковский, - и ни о чем не жалею. А сегодня... Да, фортуна повернулась не той стороной. Но наивысшие мгновения жизни не могут долго длиться. На то они и мгновения. За взлетом следует падение. И потом, вы искажаете мои слова, что, извините за прямоту, свойственно вашей профессии. Я говорил, что в подобные времена мужчина должен полагаться только на себя.

- Сейчас нам даже на себя полагаться трудновато, - пробормотал я. - А? Или вы другого мнения?

- Ну, в некоторых отношениях... - он обвел взглядом подвал. - Нет, с этим стадом ничего не сделаешь. Только завязнешь в нем, как в песке.

- Настоящий супермен, - сказал я с усмешкой, - нашел бы способ устроить какую-нибудь заваруху, чтобы в суматохе ускользнуть. Но я не вижу необходимости идти на такой неоправданный риск.

Теперь усмехнулся Бричковский.

- Вы ещё питаете иллюзии, что разберутся и отпустят? Как в тридцать седьмом году. Могу вас заверить: в ваших же интересах оттягивать момент разбирательства как можно дольше. Затаиться тут в углу и не откликаться, когда вас вызовут. Вы в проскрипционных списках числитесь под третьим номером.

- Каких ещё списках? - изумилась Анжела. - Я всего часа три как из Думы. Нас там ждут и гарантируют защиту.

- Кто гарантирует?

- Пурапутин, Дельфинов...

- Да господи! - он чуть не рассмеялся. - Они сами в этих списках идут номером первым и вторым. В городе только одна власть - армия Грыхенки. А у него расправа короткая.

- Но Грыхенко же тоже...

- Погоди, - перебил я Анжелу. - Что вообще за списки? Откуда они взялись? Вы их сами видели?

- Видел, - ответил он уверенно. - Нашелся один... доброжелатель, снял с них копию и показал мне. Я там тоже есть, не сомневайтесь.

- А вас-то за что? - воскликнула Анжела.

- Значит, тоже кому-то дорогу перебежал. В нашем деле без этого не выходит. Потом, у них какая технология? Рубить головы всем, кто высовывается. Льщу себя надеждой, что я был в городе фигурой заметной. Впрочем, сейчас об этом можно и пожалеть...