Николай Эдельман: Зверюшки

- У тебя вино есть? - спросил он.

- А водку не будешь?

- В такую жару - водку? И потом, я не хочу, чтобы у меня изо рта перегаром несло.

- Какой ты предусмотрительный, - сказал Свен, копаясь в углу, заваленном хламом. Н. тем временем подошел к проигрывателю, поблескивавшему среди беспорядка серебристыми ручками. Около него валялась какая-то древняя исцарапанная пластинка без конверта. В пластик въелась пыль, лишив черный диск былого блеска. Сильнее всего Н. заинтересовала этикетка: на ней было что-то написано, но что - непонятно. Некоторые буквы были знакомыми, другие тоже походили на нормальные - либо повернуты не той стороной, либо снабжены лишними палочками и закорючками - но все попытки прочесть надписи кончались полной неудачей. Слова были абсолютно лишены смысла, хотя у Н. появилось чувство, что если вглядеться ещё пристальней, или под другим углом - и смысл станет ясен, проступив, как изображение на загадочной картинке.

- Что это? - удивленно спросил Н., вертя пластинку в руках.

- Музыка, - ответил Свен, поставив на стол бутылку и подходя ближе. Можешь завести, если хочешь.

- Нет, я про надписи, - пояснил Н. - Что здесь написано?

- Почем я знаю? Видимо, названия песен. Я полагаю, это написано на другом языке.

- На другом языке?

- Ага. А что же тут такого? Они там и поют не по-нашему.

- Так подожди... - произнес Н. медленно. - Значит, эта пластинка оттуда?

- Откуда "оттуда"?

- Ну, из Столицы. Из внешнего мира.

- Естественно. А ты никогда таких вещей не видел?

- Да нет, как-то не приходилось, - он, чуть ли не с благоговением взяв диск в руки, поставил его на проигрыватель и тут же едва не отскочил в сторону, такой дикий шум и треск полетел из колонок. Н. совсем забыл, что регулятор громкости у Свена всегда вывернут на максимум. Он уменьшил звук до приемлемого уровня, но сперва все равно раздавался только треск и шорох. Пластинка была ужасно заиграна. Но затем его уши начали замечать мелодию фрагмент в две-три ноты, которые настойчиво выводил неизвестный музыкальный инструмент. Больше всего звуки походили на то, как будто кто-то водит смычком-напильником по скрипке со струнами, сделанными из кровельного железа. В промежутках между повторяющимися скрежещущими аккордами хриплый голос, безуспешно старающийся придать себе немного мелодичности, произносил - пением назвать это было трудно - несколько слов, в которых ухо не улавливало никакого смысла. И ещё Н. слышал низкочастотный ритмичный гул, возможно, вызванный каким-то дефектом пластинки. Внезапно все потонуло в диком реве и грохоте, заставившем Н. ещё раз отскочить от проигрывателя.

- И это музыка?! - заорал Н., поспешно снимая иглу с пластинки. - В таком случае, там, во внешнем мире, все действительно ненормальные!

- А чем тебе не нравится? - спросил Свен. - По мне, так очень даже ничего. Я всю жизнь о чем-то таком мечтал. Жалко, слова непонятные. А мелодию я сдеру.

- Откуда ты её достал? - наконец, догадался спросить Н.

- У приятеля на чердаке нашел, - ответил Свен. - Там была ещё масса магнитофонных пленок, только что я с ними буду делать? Вообще-то хотелось бы послушать, если там записано что-нибудь вроде этого. И вот еще, - он протянул Н. книгу. - Ты можешь сказать, о чем это?

Н. оглядел книгу. Как и пластинка, она была страшно древняя и пыльная. Название какое-то странное: "Теория поля". Н. решил, что это про сельское хозяйство, но заглянув внутрь, увидел формулы.

- По-моему, какая-то физика, - сказал он, просмотрев несколько страниц. - Дашь почитать?

- Не дам. Ни к чему тебе это. За тобой и так много чего числится. Садись, - он поставил на стол стаканы. - Теперь поговорим.

- Давай, - сказал Н., садясь за стол напротив него. - Я тебя внимательно слушаю.

- Я хочу тебе сказать, - произнес Свен, открывая бутылку и разливая вино по стаканам, - чтобы ты был осторожнее.

- Относительно чего? - спросил Н., взяв стакан.

- Видишь ли, тобой интересуются разные люди...

- Что им от меня нужно?

- Ну, ты ведь не скажешь, что ты самый нормальный из всех людей, верно?

- Возможно. Ну и что?

- В этом-то и дело.

- Что, у нас уже и немного ненормальным быть нельзя?

- Естественно. Знаешь, что происходит у нас в Крае с ненормальными? Они уезжают в Столицу.

- Кажется, пять минут назад ты убеждал меня, что надо самим туда отправиться.

- Одно дело - самим, другое - под конвоем. Если бы дело происходило немного раньше, я бы посоветовал тебе не распускать язык и поменьше выделяться. Но я узнал слишком поздно...Так что сейчас я бы сказал, что тебе стоит на время исчезнуть.