Джеймс Баллард: Непостижимый человек

Прилив медленно отступал. Черепахи, нежившиеся на солнце, почувствовав это, стали, едва переставляя ноги, возвращаться в море.

В пятидесяти ярдах от них, стоя на балюстраде рядом со своим дядюшкой, Конрад Фостер наблюдал за тем, как серо-зеленые черепахи, огибая наносы водорослей и оставляя в песке глубокие борозды, возвращались в свою стихию.

Над морем и берегом в воздухе сотнями кружили чайки. Их крики разрывали тишину на много миль вокруг.

— Они встречают их… — зачарованно произнес Конрад, прижимаясь к ограждению. — Правда, дядя Теодор?

— Ну, может быть их спугнула машина… — Теодор Фостер указал на автомобиль, двигающийся по дороге в полумиле от них. Он вынул трубку изо рта и показал на чаек. — Смотри, как красиво.

Черепахи уже достигли воды и теперь исчезали в клочьях пены, а над их головами, оглашая воздух пронзительными криками, носились чайки.

Конрад непроизвольно сделал несколько шагов вперед. Черепахи последний раз показались из воды, словно прощаясь с сушей, а затем исчезли в сумеречных глубинах.

Конрад и его дядя были не единственными зрителями на берегу в этот час. Когда черепахи исчезли, из-за дюн показалась группа пожилых людей, одетых в хлопчатобумажные шорты и майки. У каждого была сумка и небольшая лопатка. Они стали подбирать вынесенные приливом раковины и, аккуратно перекладывая бумагой, складывать их в сумки.

— Ну что ж, нам пора возвращаться. — Дядя Теодор посмотрел на неестественно чистое голубое небо. — Тетя уже наверное заждалась нас.

Когда они проходили мимо людей, собирающих раковины, подросток спросил:

— Кто это, дядя Теодор?

— Сборщики раковин. Они приезжают сюда каждый сезон. Эти раковины стоят довольно дорого.

Они медленно пошли к городу. Старик тяжело опирался на трость. Когда он отдыхал, Конрад бегал по пляжу среди дюн. Затем они вышли к городской окраине. Вдалеке послышался шум грузовика. По краям дороги уже появились первые коттеджи. Когда они остановились, чтобы пропустить машину, Конрад сказал:

— Интересно, почему птицы здесь появляются так редко?

Дядя Теодор не ответил. Грузовик быстро приближался, его навес закрыл треть неба. Конрад взял дядю под руку и отвел его на обочину. Неожиданно старик выронил свою трубку и закричал, указывая рукой на спортивную машину, выскочившую из-за грузовика. Подросток увидел насмерть перепуганные глаза водителя и побелевшие пальцы на рулевой колонке. Конрад оттолкнул дядю с пути автомобиля и сам попытался отпрыгнуть в сторону.

Госпиталь был почти пуст. В первые дни Конрад неподвижно лежал на кровати, с наслаждением вглядываясь в солнечные блики на потолке, вслушиваясь в звуки, доносящиеся с улицы и из соседней комнаты. Иногда к нему заходила медсестра. Когда она перевязывала ему ноги, то он заметил, что она старше, чем его тетя. Раньше Конрад думал, что все медсестры молодые женщины.

Однажды, когда Конрад проснулся от боли в ампутированной ноге, сиделка, которую звали Сэди, сказала, что к нему приходила его тетя и что она опять придет на следующий день.

— Теодор, дядя Теодор. — Конрад попытался сесть. — Что с мистером Фостером, с моим дядей?

— О, с ним все в порядке, машина прошла в нескольких ярдах, нет дюймах от него. У него всего лишь несколько легких ушибов. — Сэди погладила подростка по голове. — В тебе же было столько стекла, словно ты упал на крышу теплицы.

Конрад оглядел пустую палату.

— Где он? Здесь?..

— Нет, он дома, твоя тетя приглядывает за ним. Он скоро будет здоров.

Конрад откинулся на подушку. Нога сильно болела, и он не мог дождаться, когда уйдет сиделка, чтобы остаться наедине с болью. Как ни странно, весть о том, что его дядя уцелел, не принесла ему облегчения. Когда Конраду было пять лет, его родители погибли в авиакатастрофе, и мальчик приехал жить к родственникам. За годы, прошедшие с тех пор, он сжился с тетушкой и дядей лучше, чем с родными матерью и отцом.

Но сейчас он думал не о дяде и не о себе, а о спортивной машине. Почему-то она ассоциировалась у него с картиной на берегу: величественный океан, черепахи, исчезающие в воде, и чайки, парящие в воздухе.

За окном слышался плеск фонтанов. Под него хорошо засыпалось.

На следующее утро к Конраду пришли два доктора. Старший, доктор Натан, стройный пожилой шатен, делал операцию Конраду, когда того только что привезли в госпиталь. Доктор Натан был добрым, открытым человеком, и все пациенты любили его. Второго врача, доктора Найта, Конрад почти не знал.