Алексей Калугин - Найденыши

Обстановку разрядил влетевший в помещение Юрик.

– Нашел! – закричал он, размахивая зажатой в руке банкой сгущенки, точно камикадзе последней гранатой.

– А всего-то и нужно было в столовую заглянуть, – негромко, так, чтобы только Кира Алексеевна услышала, заметил Шутов.

Кира Алексеевна улыбнулась.

Шутов улыбнулся в ответ.

Оба почувствовали, что еще немного, и между ними начнется реакция, результатом которой станет нечто удивительное, от чего захватывает дух, а тело становится невесомым…

Втиснувшись между ними, Юрик грохнул банкой по столу.

– Вот! – счастливо улыбнулся он сначала майору, а затем, повернув голову, и Кире Алексеевне.

– Замечательно, – проявив титаническую выдержку, выдавил-таки из себя Шутов, которому сейчас больше всего хотелось свернуть Юрику шею.

В конце концов, надо же понимать, что все, даже опьянение успехом, должно иметь границы.

Шутов бросил незаметный взгляд на зама по воспитательной части. Кира Алексеевна выглядела совершенно невозмутимо. Или нервы у нее были крепче, чем у боевого майора, или… Или она ничего не почувствовала?

Выхватив из кармана складной швейцарский нож с двадцатью семью режущими и пилящими приспособлениями, портативным накопителем на четыре гигабайта и портом USB, Шутов выдернул первое подвернувшееся лезвие и двумя короткими ударами пробил две дырки в банке со сгущенкой.

Радостно взвизгнул Суслик. Прибор, забавлявший его до сего момента, полетел в угол, едва не угодив в голову Братиславу, а малыш, схватив банку обеими руками, припал ртом к одному из отверстий.

– Вам не кажется, что слишком много сгущенного молока может не лучшим образом сказаться на здоровье нашего подопечного?

Шутов правильно истолковал вопрос Киры Алексеевны – она вовсе не советовалась с ним, а высказывала собственное профессиональное мнение. Поэтому ответ свой майор облек в ту же форму.

– Слишком много сгущенки не бывает, – уверенно произнес Шутов. И, внимательно посмотрев на Киру Алексеевну, спросил: – Вы никогда не были маленькой?

Должность директора Галактического сиротского приюта могла бы стать синекурой, как и обещал полковник Плахотнюк, если бы не беспокойный характер Шутова. Сиротский приют это, конечно, не военный корабль, но, если не обращать внимания на детали, разница не так уж велика. Есть определенный объем работ, есть команда.

Как и у каждого военного, у майора Шутова никогда не вызывал сомнения тот факт, что именно стремление к порядку помогло в свое время нашим далеким предкам по капле выдавить из себя обезьяну и стать тем, чем мы являемся ныне. То, что отдельные индивиды порой делают вид, что ненавидят порядок, по мнению Шутова, впрочем, как и всех прочих военных, на самом деле означает лишь то, что им не хватает организованности и воли. И это не вина их, а беда.

После того как превращенная в Галактический сиротский приют станция обрела организационное и волевое начало в лице нового директора, жизнь на ней не сказать чтобы круто изменилась, но вошла в новое русло. Во главе с Шутовым приют стал учреждением, целиком и полностью отвечающим своему названию и назначению. Во всяком случае, как представлял себе это сам Шутов.

Вот только не нужно улыбаться и пренебрежительно махать рукой! Мол, управлять сиротским приютом, в котором всего-то один подопечный, дело нехитрое! Вы сами пробовали когда-нибудь?.. Вот то-то и оно! К тому же не забывайте, это был не простой сиротский приют, а Галактический.

Препоручив все заботы о Суслике Кире Алексеевне, Шутов с энтузиазмом принялся за воспитание ученых специалистов. Поскольку ни один из десяти не смог внятно объяснить, в чем именно заключается смысл его пребывания в приюте, майор сделал вывод, что прислали их исключительно с целью придания солидности всей организации. Данная сторона вопроса Шутова мало интересовала, и он сократил число ученых специалистов более чем на две трети. Отправив семерых гениев на Землю, директор приюта потребовал, чтобы взамен в его распоряжение предоставили пару техников, трех педагогов и двух квалифицированных медиков. Оставшимся троим гениям Шутов велел заниматься обустройством медицинского отсека. Когда же Братислав заикнулся о том, что нужно бы заняться составлением генетической карты их подопечного, Шутов ответил, что ничего не имеет против. Но разрешение заниматься генетикой гении получат лишь после того, как смогут реанимировать муху, которую он, Шутов, самолично для этого прихлопнет. Мух на станции не было, но троица поняла, что от них требовалось. В принципе, Шутов не сомневался в том, что ребята сделают все, как нужно, но все же велел Скворцову за ними присматривать.